– Нет. Тут история посложнее. Когда мы начали пробовать разные режимы, накачивать матрицу энергией, на квантовом уровне нужно сказать, то обнаружили несколько интересных феноменов. Во-первых, оказалось, что тем меньше энергия, тем больше эффект, а главное – выяснилось, что в зависимости от режима, меняется восприятие человеком времени. Мы провели множество экспериментов, выдвинули много гипотез и самая нахальная заключалась в том, что при изменении энергии сама матрица перемещается во времени.
– Подождите, подождите, – перебил Антон. – У вас машина времени получилась, что ли?
– Может быть, – сказал Петровский.
Они посидели молча, пока Антон переваривал информацию. Потом Петровский спросил:
– Можно продолжать? Да? Хорошо. Главное, как все это проверить? И мы начали делать часы. Таймер. Повозились несколько лет, и у нас, вроде бы, получилось. И выяснилось, что в зависимости от режима таймер действительно показывает разные значения.
Итак, мы многого добились, но, с другой стороны, мы по прежнему ничего не слышали, ничего не видели и ничего не чувствовали. И таймер в этом смысле ничего не изменил.
Нужно было что-то другое.
И мы стали работать над глазами. Слава Богу, глаза – фактически часть мозга. Это не уши какие-нибудь, где все начинается с механики – барабанная перепонка, улитки, молоточки и прочая дребедень. Короче, нужно было создать что-то связывающее матрицу с тем, что мы называем реальностью. И у нас, кажется, получилось. Глаза конечно, своеобразные, это отдельное устройство взаимодействующее с матрицей. Мы их назвали просто – линзами. Вот работу этих линз вам и нужно будет проверить.
– А почему именно мне?
Петровский немного поколебался и произнес:
– А вдруг второй раз не получится. Такое в науке бывает. И не так редко. Проводится эксперимент, получают интересные данные, а повторить его не могут. Никогда.
– Почему?
– По разным причинам. Деньги кончились, аппаратура сломалась и не смогли восстановить, или вообще по странным причинам. Вот Скиапарелли видел каналы на Марсе, а потом никто не видел. Кто-то видел пирамиды на Луне, а потом их не было. Так что, когда я о вас узнал, то понял, что лучшей кандидатуры не подберешь. По крайней мере, мы будем уверены, что наблюдатель видел максимум, запомнил максимум и воспроизвел в рисунке максимум возможного. Логично? Да, это перестраховка, но, учитывая особую тему нашей работы, лучше перестраховаться.