дознаватель усмехнулась:
– …объясняет свой паспорт в трусах!
– Но ведь я не нарушал границу СССР!
– Кто это вам сказал?! Ошибаетесь! Борт судна – это государственная граница страны! Неужто вы об этом не знали? Не-ет! Вы об этом прекрасно знали, и даже расписывались, что проинформированы! А даже если и нет, то незнание закона не освобождает от ответственности.
Произнесла всё это с насмешкой, нарочито поучительным тоном.
Александр знал об этом, конечно. Это первое, что с самым серьезным видом сообщали всем, прибывающим на круизный теплоход по Черному морю.
– Вот тут нам… румынские товарищи докладывают… что вы угрожали им ножом, в момент задержания.
Александр вскинулся в недоумении:
– Я!? Этого не было!
– Вот это, – Нина Михайловна потрясла документом, – официальный документ! Документ работников государственной безопасности Румынской Народной Республики! В нем излагается, что гражданин Беккер Александр Эрнстович, был задержан при попытке пересечения границы СССР в скобках: круизного судна теплохода и угрожал работникам службы безопасности пассажирского порта при задержании оружием, в скобках, ножом. В результате чего, в момент задержания, к нарушителю А. Беккеру пограничной службой и работниками Секуритате были применены спецсредства. Это к вопросу о ваших почках.
Нина Михайловна долгим неприятным вглядом смотрела на подследственного, убедившись, что произвела нужный эффект, молвила:
– Знаете, что это? – сделала основной упор на слово "что", тщательно, с паузами, для вящей убедительности разделяя слова,
– это… тяжкое… государственное… преступление. От десяти до пятнадцати лет или…смертная казнь.
Глаза арестанта покраснели и наполнились страданием:
– Но у меня не было никакого ножа! Это неправда! Румыны написали неправду!
"Поплыл, голубчик", удовлетворенно подумала дознавательница.
Нина Михайловна смотрела на растерянного и готового расплакаться мужчину, попыталась успокоить, впрочем, весьма язвительно, в глазах появилось презрение:
– Александр… ну что вы! Плакать станете? Я хоть и сотрудник КГБ, но все-таки женщина! Самому-то не стыдно?
Нина Михайловна налила воды из графина, вздохнула:
– Попейте водички… Еще раз. Если не было ножа, все стало бы проще, но нож – это оружие, отягчающее обстоятельство, основное доказательство вашей вины, с ножом всё гораздо хуже. Оч-чень хуже!