Есаул раз за разом привставал в седле и внимательно глядел по сторонам, высматривая огни какой-нибудь усадьбы или села, но вокруг было лишь пустое белое пространство. Тем временем дорога совершила крутой поворот, одновременно спускаясь в неглубокий, поднимающийся к вершине холма овраг. Казаки погнали коней и галопом въехали на обширное плоскогорье, и тогда невдалеке заметили желтоватый блик, освещающий окна приземистого строения какой-то дворянской усадьбы.
Есаул потянул уздцы, а казаки двинулись вслед за ним. Кони теперь шли шагом. Офицер, вынув саблю, дал ею знак казакам. Сплоченный до этого момента отряд растянулся в полукольцо, окружая усадьбу.
Ловко, быстро и тихо казаки окружили двор. Бойцы не были уверены, безопасно ли тут, не расквартированы ли в имении бунтовщики. Есаул вместе с двумя казаками направился к фасаду здания. Дал знак рукой, и один из его товарищей соскочил с коня, вбежал на крыльцо и рукояткой сабли резко заколотил в дверь.
– Открывать! Быстро, быстро!
За дверями послышалось какое-то движение. Через мгновение они приоткрылись, и из щели показалась сначала рука, держащая свечу в переносном светильнике, а затем голова лакея.
– Чего изволите, господа? – спросил он флегматично.
Казак надавил на него плечом и силком вошел внутрь. За ним последовало еще несколько товарищей.
Есаул вошёл последним и остановился перед лакеем, отступившим назад и одновременно загородившим дальнейший проход вглубь дома, и спросил:
– Где хозяин? Где барин?
– Нет барина.
– А почему его нет?
– Пан уехал по делам в Галицию, – спокойно ответил лакей.
– Врёшь, скотина. Он ведь тоже бунтовщик и присоединился к мятежникам. Но мы его найдем!
– Я не лгу. Я правду говорю. И я не скотина.
Такой гордый ответ вовсе не разозлил есаула, а только его рассмешил. Смеясь, он заметил:
– О, жёсткий ответ. А ты тоже – польский пан?! Ха-ха-ха!
– Каждый себе пан за свои три гроша, – буркнул слуга, уставившись исподлобья на командира.
В этот момент в сени вышла хозяйка. Есаул пристукнул каблуками, энергичным движением вежливо наклонил голову и представился:
– Николай Васильевич Краснов.
– Элиза Шлопановская.
Офицер, будто оправдываясь за свой ночной визит, добавил:
– Извините, барыня, война! А мы устали и замерзли…
– Да-да. Устали мы и замерзли, – вторили ему казаки.