***
Полл и Вагнер спускались в подземку раскинувшегося по городу своими корнями метрополитена. Стены были обложены белой керамической плиткой, приятно поблескивающей в свете подземных ламп.
Аполло бывал в разных районах города, где стены были зашарпаны, либо исписаны безобразными граффити, на которых порой изображали политиков в форме гениталий. Так же ему встречались антигосударственные лозунги, а на некоторых из стен и вовсе никакого покрытия не было, лишь оголенный, холодный, безжизненный бетон. В сравнении с остальными частями столицы подземелье академического района сияло и благоухало.
Народу здесь всегда хватало с избытком и, большинство, в спешке не обращая внимания, летели по своим делам, даже не окидывая взглядом окружающих их вокруг людей. Сбить кого-нибудь с ног и скрыться в пролете было обычным ежедневным делом. Иногда люди бросали короткий взгляд за спину, пожимали плечами и бежали дальше, закинув язык себе на плечи.
Ниже открывался вестибюль станции «Гражданская», который был окрашен в оттенки золотого и черного цветов. По центру станции, в желтом свете фонарей, располагалась статуя политического деятеля, державшего на руках ребенка. По обе стороны от него стояли два солдата с винтовками на плечах. Статуя ребенка в руках политика обозначала будущие поколения, ради которых обязан стараться народ Альянса, но некоторые видели в этом более извращенный символ: власть отбирает детей у тех, кто не хочет идти по указке.
В потоке людей, спешащих на утреннее построение, можно было вполне и убиться. Стоило лишь только оступиться, потерять равновесие, и толпа задавила бы тебя, даже не обратив внимание. Если только местный наряд полиции не успеет вытащить тебя из-под чужих копыт, размахивая резиновыми дубинками. В общем, следовало ступать осторожнее, когда эскалатор проглатывал последнюю из ступеней лестницы, выводя тебя на платформу.
Тысячи разных людей по внешности, нации, цвету комбинезона спускались в недра земли, чтобы занять свое место в вагонах, доставляющих их в свою ячейку гигантского столичного муравейника. Государственных людей было отличить проще всего, особенно из академии, ведь у каждого из них был свой цвет одежды, определяющий человеку призвание.
Оранжевый для пожарных, белый для врачей, черный для «бдителей» порядка и так далее. Палитра красок была полна, и каждому механизму в большой системе было уготовано особое значение. Наличие многонациональности обуславливалось тем, что старые границы между государствами были стерты, отчего народ потоком рвался в самые преуспевающие города, одним из которых и была столица.