Москва, ты своих убиваешь медведей?
Европа, ты тоже им когти стрижёшь?
В Америку тоже китаец поедет
За лапами гризли иль эти – не трожь!?
Медведю-то нету до этого дела,
Который у Малок лежит, косолап,
И туша его как безрукое тело
Любого, кто так же доверчив и слаб.
Жгут лососёвую икру.
Вчера сожгли четыре тонны.
Ну а сегодня поутру
Я слышал лососёвы стоны.
Так немцы жгли чужих детей
В кино каком-то чёрно-белом,
Лосось достали из сетей
И вот сжигают между делом.
Мильон икринок, миллиард,
Не знавших радости рожденья,
Напрасно плакал старый бард
В пустых потугах песнопенья.
Напрасно плакала река,
Мальков утратившая свору
По воле злого дурака —
Рыбопромышленного вора.
Онкологический больной
Икру не ту в свой рот отправит,
Она не побеждает гной,
А нужной дать ему не вправе.
Амурских тигров шкуры жгут,
А браконьеров всё не меньше,
Их шеи не коснётся жгут,
Ну а другим их не изменишь.
Мы гастарбайтеров везём
Губить российскую природу,
Мы вывезли весь чернозём
И отравили в Волге воду.
Ну а теперь вот жжём икру,
Икру камчатского лосося.
Последнего, что замыкает круг,
В котором тонут все вопросы.
На самых дальних подступах России
Ворона поднимает красный флаг.
Её об этом вовсе не просили,
И это вовсе никакой не знак.
Страна не на военном положенье
И поля Марсова на Командорах нет,
Виновником же недоразуменья
Был вовсе не маркиз де Лафайет.
Обычная ворона на помойке
Сожрала целлофановый пакет.
Желудок же у падальщицы стойкий
И не знакомо слово «этикет».
Летит ворона, а за нею вьётся
Такой знакомый с детства красный флаг.
Такой же был на мачте броненосца,
Но что-то с ним в тот раз пошло не так.
Орёт ворона, не поймёт в чём дело,
Над островом описывая круг,
И полиэтилен не первой съела —
Случилось это не сказать, что вдруг.
Морские котики и даже кит горбатый
Набиты этой гадостью давно,
Но тем, кто в самом деле виноваты
Вдруг показали новое кино.
Ворона гордо реет над Никольским,
И Беринг шевельнулся под крестом,
И остров неуютным стал и скользким,
Да и ненужным никому притом.
И дрыгалки валяются, забыты,
Которыми тюленьих самок бьют,
И дрыгается ржавое корыто
Со шконками внутри пустых кают.
Корова Стеллера, та вовремя исчезла,
А может, это лучше, чем позор:
Откинешь ласты и осушишь весла,
А вместо музыки тебе – вороний ор!
А ведь она ещё и Кутх, зараза,
По местному поверью – главный Бог,