– Да хоть червём. У него есть свои причины так говорить. Кто считает иначе, пускай скажет прямо. Я лично тому морду разобью, без зубов в Японское море поплывёт. Есть такие?
В ответ прозвучало лишь молчание. Может кто и был другого мнения, но высказаться никто не решился. Сукнов лишь окинул всех презрительным взглядом и вышел из корпуса. Ему казалось, что люди несправедливы. Он, в отличии от человека, на которого были и направлены все осуждающие разговоры, всегда резко реагировал на обвинения за спиной. Денис понимал гнев друга, хоть и считал его чрезмерным, но больше не одобрял недовольство сокурсников.
Сукнов не мог дальше терпеть нравы своих сокурсников, поэтому немедленно покинул здание корпуса и направился к аллее. Выбор конечной точки был не случает, так как он договорился встретиться здесь с Софьей. Правда, встреча была назначена на первый час дня, а в момент, когда кадет уже сидел на скамейке у дорожки, вьющейся среди ухоженных кустов и цветов, часы ещё не пробили полдень. Но молодой человек решил ждать тут.
Спустя час с лишним, к скамейке подошла Софья, сразу обратившись к Денису:
– Что там Вова? Нашёлся?
– Целым и живёхоньким. Напился и к адмиралу завалился, требовав перевод на другой корабль.
– И что теперь? Его наказали?
– Нет, он Рожественскому полюбился. Даже на ужин позвал его.
– Ну и хорошо. А то не хватало вагона проблем.
– Переживаешь за него?
– А ты за друга не переживаешь?
– А что за него переживать? Ему от этого легче не станет, да и не будет с ним ничего. Мы через неделю на корабль отправляемся, через три в море выйдем. Завтра Рожественский вице-адмиральский чин празднует. Полгода плавания и будем в Японском море. Вот так как-то.
– Полгода… А потом обратно на поезде? Меньше же, чем полгода?
– Обратно только после войны.
Эти слова отдались эхом в голове девушки. Она до конца думала, что это будет лишь незначительной операцией, которой Рожественский намеревался поставить точку в спорах между двумя странами. В какой-то степени, так думали и в верхушках власти. Но там эти мечты, а кроме как мечтами их и не назовёшь, были развеяны результатами последних боёв, а для Софьи всё было неожиданно.
– Как после войны? А если она затянется? Это же и пару лет может быть.
– Я могу и вовсе не вернуться, всё может быть.
– Не говори так… Прошу… – ответила Софья, чуть не плача.