– У меня часто бывает бессонница – руки ноют. – Соседка подошла ближе. – Я так и подумала: отмечают. Муж твой пьяный во всю глотку орал: «Я гений! Какая великолепная луна!»
Лидия дала себе зарок: всё, что связано с перемещением, обсуждать при закрытых дверях, никаких наблюдателей эксперимента, никаких друзей и сестёр, только она и Стас, тише воды, ниже травы.
Поздним вечером Кураев на самом деле начал присматривать чем бы порадовать бабушку с её детьми. В серванте среди скопившихся многочисленных дарений он отыскал два деревянных сувенира – разукрашенные хохломские фигурки, которые вполне могли сойти за старину. В бумажный кулёк он всыпал сахар, в другой гречку, в простенький керамический горшок отлил мёд и замотал его куском хлопчатобумажной ткани. В полиэтиленовый пакет отсыпал замороженных ягод, но сам пакет намеревался забрать назад: впервые они появятся в производстве в 1957 году, и то за рубежом, а подставлять бабулек не хотелось.
– Это всё, что ты понесёшь? – произнесла скептически настроенная Лидия.
– Для начала – да. Мы пока не подготовлены. Во-первых, им таскать надо всё натуральное, а то, не дай бог, выскачет аллергия на красители и ароматизаторы. Это мы адаптировались ко всякому дерьму… А в дальнейшем подготовимся: у наших фермеров возьмём сало, что там ещё… молоко… О! Чаю отсыпь развесного.
– Стас! – крикнула она из кладовой. – Отнеси кочан капусты, бурак и морковь – это всё своё.
– Я только «за»!
– Чеснок подкинь, лук…
– Ну тогда доставай сумку побольше!
В этот раз Кураев намеревался отправиться в одиннадцать вечера, не обязательно маяться до двух часов, теперь его организм требовал здорового сна, главное дело сделано. Около десяти вечера он попытался вскинуть сумку на плечо, разыгрывая перед женой сцену неожиданного появления Деда Мороза, как тут же схватился за поясницу и взвыл.
– Что такое?! – вскрикнула обеспокоенная Лидия.
– Спина-а-а… защемило, ох-ох-ох, как же больно-о… Ещё продуло вчера-а…
– Доигрался!
Жена уложила его на диван, принесла коробку с аптечкой, нашла таблетки, растёрла мазью и укутала область поясницы, и дополнительно навалила сверху толстое одеяло, подпихнув со всех сторон. Из-под одеяла выглядывала одна голова изобретателя с несчастными глазами – такого жалостливого лица она у него никогда не наблюдала. Лидии трудно было определиться – кого она сейчас жалеет больше: своего умаявшегося супруга, подорвавшего здоровье во имя высоких технологий, или тех, для кого укладывались подарки. Она смотрела на «мешок Деда Мороза» с разрывающимся сердцем, понимая, что дети – её родная мать и дядя получат подарки очень нескоро. Совсем недавно она была против всей этой затеи, ещё вчера была бы у неё возможность выкинуть чёртов ящик на помойку, она обязательно бы это сделала, ни минуты не мешкая, а теперь она сидела и мысленно представляла – насколько велика радость двухлетнего ребёнка, жамкающего во рту живую малину с мёдом в январе, насколько ни с чем не сравнимо счастье матери, уверенной, что сегодня дети будут накормлены.