Лучшим способом отвлечься для Григория в таких случаях оставалась еда. Еще при вступлении в должность всех курсантов учили, что эффективность работы сохраняется только с помощью перерывов на отдых. Иногда он безликим проходимцем посещал старое кафе ушедшей эпохи, где повариха, в роду которой, несомненно, были титаны, богоподобной рукой вручала Рукоумову чебурек в промасленной салфетке. Хрустящее и жирное снаружи и мягкое внутри – тесто было идеальной прелюдией к бульонному взрыву вкуса сочного вареного мяса. Сидячих мест, по древней традиции, не было, поэтому едоки стояли подле друг друга, единые в негласном соревновании «Чей взгляд выразит наибольшее безразличие к остальным». Одни концентрировались на поглощении еды, обращаясь в слюнявое чавканье, другие использовали запрещенные приемы с чтением газет, третьи, насытившись, заторможенно потягивали из граненых апостолов общепита чай. Однако однозначным победителем в тот злополучный день стал грузный круглый мужчина, облокотившийся на конец высокого столика.
Он состоял, главным образом, из лица, утопленного в подушке жира, щелочек заплывших глаз, напоминающих зиру, и огромного овального живота, в котором итальянцы несомненно увидели бы буратту. Прокатись по стране голод, война и смерть, расколись мир пополам, начнись второе пришествие – этот господин остался бы в конце столика, своим животом закрепляя вселенское постоянство. Кощунственна была даже сама мысль о том, что существуют события, способные сдвинуть его с места. Казалось, этого не могли бы достичь все чебуреки земли вместе взятые. В этот момент мужчина подмигнул Григорию.
На этом чудеса не закончились, и человеческий кит начал медленно подплывать к Рукоумову сквозь шероховатости ландшафта чебуречной. Натянув покрепче свою кепку, агент приготовился развлечься, скорее всего, нетривиальным разговором. От мужика пахло сильным потом, незатейливостью и употреблением коньяка.
– Как думаешь, они еще долго будут пытаться меня словить? – слова произносились так, словно собеседник в процессе ел борщ.
– Извините? – холодок пробежал по спине Григория. Агент пару раз быстро моргнул.
– Не за что, не за что, – пальцы толстыми червями заползли в карман куртки и вытянули оттуда замусоленный ежедневник, – ты как будто не узнал меня, Гришка?