Утром дверь в номер Голубев открыл своей ключ-картой. Не обратив внимания на юркнувшую под одеяло Анину голову, сел на свою неразобранную кровать. Витёк, спешно натягивая трусы, невнятно забормотал:
– Мы тут…
Виталик посмотрел на друга, на бугорок одеяла и перебил:
– Не важно. Всё правдой оказалось, только Пиковского сейчас в Москве нет.
Аня соскользнула с кровати и, обернувшись одеялом на манер японского кимоно, засеменила в душ:
– Без меня не рассказывай, мне тоже интересно.
– А ты где пропадал всю ночь? – поинтересовался Виктор.
– Да так, познакомился в клинике…
Дверь в душ, не успев закрыться, распахнулась от звуковой волны:
– Так ты мне первый изменил?!
– А мы что, женаты? – парировал ночной гуляка.
Дверь гневно хлопнула.
– Если мужчина изменяет женщине, значит он козёл. Если женщина изменяет мужчине, это потому что он козёл, – донеслось из коридора.
В проёме показалась мощная фигура Олега. Старший Черкашин не очень уверенной походкой подошёл к столику, посмотрел на свет сквозь недопитую бутылку игристого и опорожнил её себе в организм. Сев в кресло, он оценивающе осмотрел номер и произнёс:
– Я вижу, никто в Москве не соскучился. Правильно, живи моментом, не думай. Почувствуй, используй свой инстинкт, почувствуй силу. Вещай, гроза столичных эскулапов, что нарыл.
– Пиковский улетел куда-то в Красноярский край. Сейчас, я где-то записал, – Голубев встал и начал рыться в карманах джинсов.
– Ещё минуточку подождите! – донеслось из душа.
Оказывается, когда нужно, женщины умеют быстро принимать душ. Аня выбежала в большом не по размеру белом гостиничном халате и такого же цвета тапочках. В полотенце девушка закручивала волосы для просушки. Она плюхнулась во второе кресло и разрешила:
– Рассказывай.
Виталий прочитал что-то написанное на бланке клиники Пиковского и продолжил:
– Так вот, Пиковский улетел в посёлок Дея, Лопатинского района, Красноярского края. Похоже, надолго. Он там детский дом открыл.
– Дея, – произнесла Аня, – прямо как у Виктора Гюго.
– У кого? – не понял Олег.
– Проехали, – перебил тёзка упомянутого писателя литературный спор, – не мог, что ли такой известный врач поближе учреждение организовать, чтобы не отдавать детишек на съедение мошке и гнусу? Если денег не хватало, фонд бы открыл
– В этом много непонятного, – задумчиво проговорил Виталий, – я хочу полететь туда, разобраться.