– Открывать собираешься, нет?
– Погодь, дай в себя прийти.
– Не смеши, – Люська схватила футляр, с легкостью открыв крышку. – Монета! Облом, я уж думала, здесь что-нибудь интересное, а тут… Как она там оказалась-то?
– Ты меня спрашиваешь?
По всей видимости, монета была серебряной. Я вытащил её из футляра, повертел в руках, разглядывая со всех сторон. На одной стороне был герб – двуглавый орел, на другой мужской профиль. Какой-то лысеющий мужик с вздернутым носом, вздернутым подбородком и длинными бакенбардами. Но самое интересное, что под портретом стояла дата «1825». Плюс ко всему имелась круговая, не совсем понятная надпись: «Б.М. КОНСТАНТИНЪ I ИМП. и САМ. ВСЕРОСС.». На другой стороне вокруг герба значилось: «Рубль. Чистаго серебра 4 золотн. 21 доля».
– Восемьсот двадцать пятый год, – протянула Люська, выхватив у меня монету. – Офигеть, Глеб, это ж антиквариат.
– Дай сюда, – я уставился на профильный портрет. – Ну ясно, что мужика зовут Константином, только что это нам даёт?
– Нам ничего. А тот, кто коллекционирует монеты, за такую штуковину может отвалить целое состояние.
– Зачем тебе состояние, у тебя и так всё есть.
– Не у меня, а у отца, – надулась Люська. – А годика через два, когда Маринка пустит его по миру и он обнищает, нам даже плитку шоколада купить будет не на что.
– Сплюнь, дура!
– Сам плюй, дурак! Монету дай сюда.
– С какой стати?
– Так, я не поняла, это уже твоя собственность?
В кухню вошла Диана. Я показал её серебряный рубль, спросил, знаком ли он ей. В ответ услышал то, что, в принципе и ожидал услышать.
– Впервые вижу. В вентиляционном отверстии нашёл?! Как он там оказался? А профиль мужчины мне вроде знаком, на одного актёра похож.
Футляр я положил себе в карман, сгонял в хозяйственный магазин, купил новую решётку, закрыл ею так и оставшееся в жирной пыли отверстие, уединившись в спальне.
…Люська зашла в мою комнату в десять вечера. Я несколько часов неотрывно просидел за компом, перескакивал с сайта на сайт, и мне удалось немало узнать о своей находке. Правда от электронных строчек рябило в глазах, но, в общем и целом я остался доволен.
Люська села на кровать, вздохнула, облизалась.
– Сейчас бы чернослив в шоколаде съесть, да? О-о-ой, я язык проглочу.
– У меня из-за тебя скоро на шоколад аллергия начнётся. Я уже не могу на него смотреть, вчера увидел в магазине шоколадное пирожное и меня чуть…