Виктор, заблокировал двери. Включил левый поворотник, посмотрел в зеркало заднего вида, убедился, что никому не мешает и начал движение.
– Хорошая машина! – незнакомец погладил рукой кожаную панель. – Дорогая, новая, – добавил он с надеждой.
– Не особо новая, – Виктор усмехнулся. – В каком ты по твоему году?
Незнакомец произнес со вздохом:
– Должен был быть в двух тысяче десятом.
– «Прививочник» значит, ну хоть не «выживальщик», – Виктор на секунду оторвался от дороги, бросил цепкий взгляд на парня: высокий, кучерявый, смазливый, спортивный, но при этом веснушки на лице и зубы уж слишком естественные. Значит не корректировался. Из любителей натурального. Виктор снова перевел внимание на дорогу и продолжил: – Ты из пятидесятых, верно? Тебе в регистрационный пункт?
– Да, – насупился парень. – Родная линия три тысячи пятьдесят четвертый год.
– Да ладно, не расстраивайся, – Виктор уже пожалел, что сразу раскрыл карты. – Тут ещё не все такие как я. Сейчас начало осени две тысяча двадцать второго. Еще мало кто вас видел в живую. Основной наплыв в сентябре же будет?
– Да, – немного разочарованно протянул парень. – Выходит не вышло.
– И не выйдет, – добивал парня Виктор. – Насколько сейчас мне известно, самый «поздний» из вас попавший в диапазон от часа Х до сего момента из три тысячи восемьдесят девятого. Позже никого не было, а значит в восемьдесят девятом вы решите, что нет смысла продолжать и переключитесь на другие проблемы, перестанете к нам наведываться.
Парень немного помолчал, а потом с упорством свойственной только юности сказал:
– Это еще не значит, что не выйдет. Во-первых, возможно кто-то всё-таки сумел пробиться в до-Х время, из восемьдесят девятого или после, а значит в ваше время уже больше никого не выкидывает, просто мы об это не знаем. Возможно, прямо сейчас в любом моменте из будущего кто-то совершает прыжок, который пробьет барьер. А во-вторых, для вас … ваше будущее еще не наступило, и может вам еще встретятся прибывшие из девяностых и далее.