Именно поэтому, чтобы не допустить неожиданных сюрпризов, все ФАПы корпорации в зоне конфликта было решено уничтожить. Что и сделали. И шагая сейчас к сотрудникам корпорации, Джек уже примерно прикинул, где удобнее всего сжечь их машину, чтобы потом сказать, что их здесь не было. Подойдя, он оперся локтями на шлагбаум, с интересом оглядывая четверых сотрудников. Загорелые, крепкие парни, одетые, как туристы – в ярких летних рубашках. Все довольно молодые. По тридцать пять лет примерно. Один немного постарше: лет тридцать восемь, но выглядел очень молодо, телосложение худое, брюнет. – Это Данте оглядел Подлесного.
Как и тот его. Видел уже много раз на фотографиях, сделанных разведслужбой корпорации. Они отслеживали сотрудников спецслужб, с которыми приходилось работать в разных регионах. Вот и вживую пришлось встретиться со специальным агентом Джеком Данте – сорок два года, брюнет, с тонкими чертами лица. Восточноафриканское бюро ЦРУ, координатор конфликта Руанда-Бурунди.
Павел усмехнулся, перешёл на родной для агента английский, сказал:
– Господа, прекрасно, что вы здесь. У нас есть разрешение от правительства Руанды на проезд в зону боевых действий.
Джек стоял, внимательно изучая каждое лицо.
– Зачем вам туда? – спросил он.
– Не ваше дело, – резко ответил Подлесный. – Но раз уж спросил: там нашего оборудования на миллионы ваших долларов. Можно нам его забрать?
– Нельзя, – чётко ответил Данте. – Ты старший?
– Ага, – кивнул Павел.
– Документ.
Подлесный вынул из кармана удостоверение сотрудника корпорации, показал.
– Павел, – Джек, окинув взглядом документ, назвал его по имени, – слушай меня, бери своих клоунов, садитесь в машину, и валите отсюда. – Данте насмешливо взялся за воротничок рубашки Подлесного. – В зоне боевых действий до самого завтра, до десяти часов, никого из вас не будет.
Павел аккуратно взял руку спецагента, снял с воротничка своей рубашки, и так же приятно улыбаясь, как он, подхватил его речь:
– Скажи своим обезьянам, чтобы открыли нам шлагбаум. И мы поедем честно выполнять свою работу. Потому что завтра, когда ты – сраный ЦРУшник, и твои поганые боевики твоей подставной конторы, начнут стрелять на лини разграничения, чтобы спровоцировать начало полномасштабной бойни…
Лицо Данте заметно вытянулось. Выражение неприятного удивления ему скрыть не удалось.