– Мамочка! – девочка бросилась ей навстречу. – Давай сумку.
Она выхватила сумку из рук усталой матери, отнесла на скамейку под яблоней.
– Пойдём, умоешься. Сегодня жара страшная!
На стене заднего забора висел старый рукомойник. Мать вымыла руки до локтей, набрала в пригоршни воды, сполоснула лицо.
– Устала, дочка. Пока два маршрута обошла, ноги стоптала. Горят.
– Садись на скамейку, я тебе воды в тазике принесу.
Девочка сбегала к крану, который торчал прямо из земли, налила в таз воды и поставила перед матерью. Та с наслаждением опустила ноги в прохладную воду и выдохнула:
– Хорошо! Спасибо, дочка.
– Хочешь, ноги обмою?
– Подожди, посижу так. Сил нет двигаться. Папа где?
– На работе. Сегодня заказ на садовые скамейки поступил. Хозяин вызвал его на работу.
– Ну, хорошо. Ты чем занималась.
– Да, так, ничем,
Разговор был тихим, только я прислушивалась и слышала каждое слово. Всё, что происходило, казалось мне странным, «киношным». Вот сейчас «кончится фильм», и соседская девочка станет такой, как мы – самолюбивой и капризной.
Я уже не могла читать и заниматься своими делами. Интерес к девочке тянул меня узнать о её жизни, интересах, захотелось познакомиться с ней.
Я спустилась вниз, чтобы расспросить бабушку о маленькой соседке, прошла на кухню, заглянула в спальню. Бабушка спала, тяжело раскинувшись на кровати. Окно, защищённое сеткой, было открыто настежь, и жара проникала в комнату, а при закрытом окне можно было совсем задохнуться.
Я тихо налила себе чай, взяла несколько пряников и прошмыгнула опять наверх. На соседнем участке было пусто.
Я огорчилась: объект моего наблюдения исчез. Соседи ушли? Куда? Я выглянула в маленькое слуховое окно под крышей в тамбуре: на большой дороге садового товарищества никого не было.
Я вздохнула. Мне стало скучно. Немного повышивала крестиком нитками «мулине» картину «Котик в саду», полистала книгу, но все мои мысли были о незнакомой девочке.
Солнце переместилось за дом, стало не так жарко, под деревьями в саду появилась спасительная тень.
В топике, не закрывающем живот, в коротких шортиках я спустилась вниз. Бабушка уже хозяйничала у плиты.
– Поспала? Что будешь кушать? Тут суп с фрикадельками, котлеты из телятины, картошка фри, оладушки.
– Ой, как всё вкусно!
– Кушай, доченька!
Она поставила передо мной несколько тарелок, наполненных ароматным «варевом». Есть я любила. Я была «крупная», как сказали бы взрослые, и «жирная», как говорили мои одноклассники, но только не обо мне. Однажды я спокойно разговаривала с мальчиком из класса о какой-то ерунде, непроизвольно сжала кулаки, и вдруг заметила, что в его глазах мелькнул испуг, и мальчик инстинктивно отодвинулся в сторону.