Электричка тронулась. Обстановка в нашем вагоне спокойная: половина людей сразу же задремала, некоторые смотрят в окна, наверное, любуются природой, старыми, разваленными домами, граффити на заборах, кто-то читает, кто-то играет в телефон.
Всю поездку я старался разговаривать с Александром, чтобы не погружаться в свои мысли. Мы обсуждали его успехи, общих знакомых. Но усерднее всего говорили о наших городах. Сам он из такого же «проезжего города», как, например, Понедельник. Да и как Вторник, теперь я уже могу заявить об этом. Я рассказывал ему о мусорке. Эта тема не давала мне покоя. Он относился к этой теме холодно, даже несмотря на то, что частенько посещает Среду, старался не спорить со мной и не разделял моих мыслей. Это не было его проблемой, мусорка его ничуть не беспокоила. Я не нашёл в нем поддержки, хотя, признаться, очень этого ждал.
Мы приехали во Вторник. Когда мы вышли из электрички, я совершенно ошалел. Город оказался настолько грязным, что всё вокруг было серое, включая лица людей. Все куда-то торопятся. И это неудивительно, наверное, хотя кому-то и не дано понять суть происходящего. Лишь теплое апрельское небо меня спасало.
Вторник находится намного ближе к Пятнице, чем Среда. Пятница – это идол. Для многих людей, как, например, вчерашний пассажир-чиновник, она является именно идолом. Но Среда превосходит Пятницу. Так было раньше, так будет и всегда.
Три огромных с каменно-железными ступенями подъёма, ведущие в тоннель, соседствующий с бесконечной магистралью. Кругом люди, серые люди, их ужасные лица. На их лицах злость, страх, спешка, недовольство. Никто не улыбается. Шумят машины, кто-то сигналит. По этому тоннелю мы прошли около десяти минут, пока не вышли вглубь города. Я всё время, что шёл здесь, испытывал странные чувства. Вначале мне совершенно не понравился город. У меня даже присутствовала навязчивая идея сразу же уехать обратно в свою родную Среду. Когда мы немного прошли дальше, у меня появилась надежда. Мне почти что немного здесь понравилось, а вскоре я полностью разочаровался. И в этом уж точно нет никакой вины местных жителей. Всё гораздо проще, и ответ лежит на поверхности. «Надо же, у кого-то такая судьба – быть здесь», – эта мысль меня также не покидала.
– У нас ещё есть немного времени. Может, перекусим? – сказал Александр.