Алсу, вздрогнув, посмотрела прямо на свекровь. Взгляд золотисто-карих глаз стал задумчивым.
– Все хорошо, – Алсу растянула губы в улыбке, – жду повышения.
– Алсуша у нас работает в больничной столовой, – доверительным тоном обратилась Гульнара к Яне, – по моим стопам пошла. Уверена, Алсу, к началу лета ты уже будешь заведующей.
Алсу довольно закивала головой. Её темные, блестящие волосы рассыпались по узким плечам. Жена Руслана, сверкнув улыбкой, снова начала орудовать ложкой над своим ужином.
– А ты, Яна, когда собираешься выйти на работу? – Гульнара окинула молодую женщину дружелюбным взглядом.
– Пока не собираюсь, – Яна, ощущая неловкость в груди, отвела взор в сторону.
– Как не собираешься? – удивленному голосу свекрови вторил звук закипающего чайника.
Несколько пар глаз – Алсу, Руслана и Гульнары, уставились на Яну.
– Шутишь, наверное? – веселым тоном вопросила свекровь. – Работать нужно.
Яна покосилась на мужа – тот продолжал жевать. Сейчас это невероятно раздражало молодую женщину. Создавалось впечатление, что Карим не слышит и не видит того, что жена нуждается в его поддержке.
– Майя пока еще слишком маленькая, чтобы я выходила на работу, – Яна положила ложку на стол. Аппетит куда-то подевался. Чувствовала себя подопытной крысой.
– Я могла бы сидеть с внучкой, – свекровь широко заулыбалась.
Сама мысль, что дочку придется оставить, болезненными иглами прошлась через сердце Яны. Молодая женщина была еще очень привязана к своему ребенку, впрочем, как и Майя к своей матери. Они никогда прежде не расставались больше, чем на час, и то для этого были веские причины – осмотр Яны врачом.
– Мне самой хочется заниматься своим ребенком, – слова давались с трудом, но Яна, все же, сумела их произнести.
– Очень зря, – Гульнара принялась разливать чай. Движения её были сосредоточенными, словно женщина сдерживала себя. Уже ставя на стол вазу с конфетами, свекровь шутливо добавила:
– Работать для женщины очень полезно, особенно для семьи.
Яна сдавленно сглотнула. Она совершенно не понимала, какую игру затеяла свекровь, и какое послание несли её слова – искреннюю заботу или укор?
– Мам, для нашей семьи полезно, если Яна будет дома сидеть и заниматься дочкой, – голос Карима выражал спокойствие, не терпящее возражений.
Гульнара, поджав губы, отвернулась.