– Так что тебе до них, полоумная? – повторил он, медленно приблизившись к ней.
– А вот и ещё один, – усмехнулась женщина. – Бездельник и горлопан каких свет не видывал. Богат, беспечен, силён, спесив – сам бог велел податься в бандиты. Оно и понятно. Где ж ещё удали разгуляться как не посреди тесных улиц Черры. Шляйся целыми днями, пей вино да развлекайся с девками, а денежки сами тебя найдут. Знай только ремесло своё – грамотно резать глотки да животы. Ведь жить без ремесла на одни накопления дело пропащее, сейчас только самый последний болван не вкладывается в ремесло, любой богач чем-либо да промышляет. Вот, например, бандитизмом.
– Не мели ерунды, старая брюзга! – фыркнул юноша, отвернувши в сторону ухмыляющееся лицо. Ухмылка его, впрочем, была обманчива, поскольку не сходила с его уст никогда благодаря грубо заштопанной верхней губе. И шрам этот несколько портил его бровастое смуглое лицо, имеющее довольно выразительные черты.
Молодой человек встретился взглядом с солнцем, и его зелёные глаза заблестели, точно струи фонтана.
– Старая? – хохотнула его собеседница. – Еще и сорока мне нет, а уж в старухи записали. Хотя что с вас взять-то, желторотых. Всё думаете, что молодость вечна. Да вот ведь незадача – жизнь скоротечна! Оглянуться не успеешь, как превратишься в иссохшего грязнозубого капера, как твой отец.
– Придержи язык, дурная баба! – прикрикнул на неё юноша. – Я терплю тебя на рынке только потому, что ты блажная головой, а гнать малоумных божьих тварей грешно.
– Святая добродетель, – проговорила та, качая головой и глядя на него с весёлой усмешкой. – Спасибо, отец родной, за терпение и доброту твою. Храни тебя господь, радетель порядка на Знаменном рынке. Воруют тут у вас, правда, посреди бела дня.
– Ремесло не хуже остальных, – хмыкнул юноша.
– Неужто в нём ты и преуспел?
– Отнюдь. Готовлюсь в сержанты, – гордо бросил он. – Воровство не мой конёк.
– Славный сержант из тебя выйдет, а потом, конечно, могучий и благородный рыцарь, возможно даже сам рыцарь Струн, а там и во власть податься можно. Страной править, людьми ворочать как вздумается, спать на золоте, закусывать золотом, добытым с грабительских налогов да грабительских набегов ручных пиратов императора. Вот это работёнка. А воровство точно не твой конёк, Фиаче Фуринотти!