Сегодня для нее был особый день.
Когда она, восьмилетней девчонкой, подала заявление на поступление
в училище, никто, даже ее родители, не верил, что ее допустят хотя
бы до экзаменов, а уж о поступлении и речи не шло. Откуда у Наташи
появилась эта всепоглощающая страсть к морю она, пожалуй, не знала
и сама. На уговоры не реагировала, а все сообщения о том, что
девочек в училище не принимают, пропускала мимо ушей. Как и
следовало ожидать, ее заявление даже не приняли к рассмотрению.
Тогда, больше от отчаяния и детской веры в справедливость, она
написала письмо на имя главкома ВМФ. Скорее всего, детское письмо
заинтересовало секретарей или его показали главкому ради шутки, но
как бы то ни было, его прочитали. Адмирал Денисов сам наложил
резолюцию: «Если женщины служили на кораблях в войну, почему нельзя
сейчас? Принять заявление. Выдержит учебу – хорошо, не выдержит –
значит недостойна».
Наташа об этом не знала, потому
предложение из училища, когда она уже и верить у удачу перестала,
стало для нее настоящим шоком. Экзамен, на удивление всем, она
сдала с блеском и, таким образом, стала первой девочкой поступившей
в училище. Скидок ей не делали, скорее наоборот, нагружали
специально, в надежде, что не выдержит и уйдет. Она выдержала и
стала лучшим курсантом училища. Чего ей это стоило, вспоминать не
хотелось. Были и слезы под подушкой и часы отчаяния, когда
казалось, что у нее уже не хватает ни на что сил. Постепенно
отношение к ней менялось, всем стало ясно, что учеба в кадетском
училище не прихоть, а самая настоящая страсть к морю. Но своей
среди курсантов она так и не стала.
Наташа тряхнула головой.
— Хватит! — вспоминать о тяжелом не
хотелось. Сейчас был её звездный час, а значит прочь все мрачные
мысли.
Тогда, в декабре, на следующий день
после объявления, Наташу вызвал к себе начальник училища Ложинов.
Она вошла в кабинет, отдала честь и встала по стойке смирно.
— Вызывали, Борис Петрович?
— Вызывал Свиридова, вызывал. Да
расслабься ты. Слышала вчерашнее объявление?
— Да.
— Что ты об этом думаешь?
Отчаянная надежда затопила ее
сознание, но внешне она оставалась спокойна.
— Очень хорошая новость, — осторожно
сказала Наташа.
— Очень хорошая новость? И это все,
что ты можешь сказать? Я ждал от тебя большей радости, — Ложинов,
казалось, удивился. — Ладно, Свиридова, не буду тебя дальше мучить.
Я решил выдвинуть одним из кандидатов от нашего училища в экипаж
тебя. Дальше все зависит от тебя. Согласна?