— Ребята переглянулись. Любому, кто
впервые встречался с капитаном, он казался очень суровым человеком,
а его голос вгонял в дрожь. Но, в действительности, характером
Владимир Михайлович был очень мягким, но большой ошибкой было бы
принять его мягкость за бесхарактерность.
Друзья же, частые гости этого
кабинета, (как самые активные участники ловушечной войны) хорошо
изучили Кононова и видели, что гроза миновала.
— За что же вы своего товарища хотели
искупать, да еще с опилками?
— Опилки были уже импровизацией, —
сказал Марат.
— Ну надо же! — притворно восхитился
Кононов. — Какие же вы молодцы! Сымпровизировали! За какие же грехи
Марычева вы такое ему наимпровизировали?
Говорить о зубной пасте в туфлях было
бы явным доносом, поэтому все промолчали. Капитан, кажется, понял,
потому что на ответе настаивать не стал.
Неожиданно дверь распахнулась, в
кабинет влетел еще один кадет, вытянулся по стойке смирно и
отрапортовал:
— Товарищ начальник кадетского
училища, курсант Марычев для получения наказания прибыл!
Капитан, с тайной радостью, посмотрел
на Витьку – оболтус, но ведь не оставил товарищей, пришел, а мог
отсидеться, друзья его не выдали бы и он это знает.
— И какое же наказание вы планируете
получить, Марычев? Мне кажется, я вас не вызывал?
— Так ведь Элке, ой простите,
Элеоноре Викторовне из-за меня досталось, точнее вместо меня.
— За что же вас так друзья любят?
Витька вздохнул:
— Наверное, за пасту.
Владимир Михайлович почувствовал как
его брови, вопреки желанию, поползли вверх.
— За какую пасту?
— Зубную.
— Нельзя ли подробнее?
Витька рассказал.... Миша дополнил
рассказ в той части, которая касалась его.
— Понять я вас могу. В детстве и сам
был не без греха. Однако мы старались избежать жертв среди мирного
населения, — заметил капитан после окончания рассказа.
— Мы тоже старались, — брякнул Сашка,
чем заслужил сердитые взгляды товарищей.
— Это не извиняет вас за совершенное.
Касатонов, Ахметов, Кузнецов, Стуков – три наряда вне очереди и
дополнительные занятия в классе.
— Есть три наряда и дополнительные
занятия в классе! — четко ответили курсанты.
— Марычев – за начало военных
действий два наряда вне очереди и дополнительные занятия.
— Есть!
— Вопросы?
— Вопросов нет, товарищ начальник
училища.
— Тогда все кроме Касатонова
свободны.