– Я еду во Фриско.
– Да ну? Знаю я этот Фриско: не мои края. – Он достал видавший виды портсигар и протянул мне. Я отрицательно качнул головой. – Уикстид – перспективное место для молодого, энергичного человека.
Он закурил, выпустил густой ароматный дым и снова развалился на сиденье.
– Вы, случаем, не ищете работу, мистер Девери?
– Вы угадали.
Я подумал о последних десяти месяцах, о бесконечной череде разнообразных подработок, и каких! На данный момент все мое богатство состояло из пятидесяти девяти долларов и семи центов. Когда они будут истрачены, у меня не останется ничего.
Да, я искал работу… любую. Пасть ниже уже невозможно: последний раз я мыл посуду в дрянном придорожном кафе. Или все-таки еще возможно?
Пиннер дымил сигарой.
– Тогда вам точно стоило бы заглянуть в Уикстид, – продолжал он. – Городок у нас дружелюбный… Мы любим помогать людям.
Последнее замечание меня задело.
– Вы полагаете, я нуждаюсь в помощи? – огрызнулся я.
Он вытащил изо рта сигару, оглядел ее, а потом сказал:
– Думаю, у каждого человека в жизни бывают моменты, когда небольшая помощь не повредит.
– Это не ответ на мой вопрос.
Я сел вполоборота и свирепо на него уставился.
– Мистер Девери, просто у меня сложилось впечатление, что вам, возможно, пригодилась бы дружеская поддержка, – мягко произнес он. – Но если я ошибся, то простите меня и забудьте все это.
Я отвернулся и уставился в запыленное окно.
– Я не прошу одолжений и ни от кого их не жду, – буркнул я через плечо.
На это он не ответил, и я продолжал пялиться в окно. Через некоторое время раздалось тихое похрапывание. Я повернулся взглянуть на своего соседа. Он спал, зажав сигару между толстыми пальцами, а стетсон съехал ему на глаза.
От Сакраменто до Сан-Франциско девяносто миль. Хорошо, если удастся добраться до места за три с половиной часа. Я ничего не ел со вчерашнего дня и к тому же испытывал такую жажду, что и верблюд бы издох. Сигареты тоже все вышли, и я уже жалел, что отказался от предложенной сигары.
За окном проплывали пейзажи. Я удрученно спрашивал себя, не ошибка ли мое решение перебраться с атлантического побережья на тихоокеанское. Ведь в Нью-Йорке и окрестностях у меня пока имелись кое-какие друзья, правда они не могли помочь мне с работой, но, если станет совсем туго, я мог бы выжать из них деньжат. А вот тихоокеанское побережье казалось одним большим неизвестным – никаких тебе приятелей, крутись как знаешь.