Самим дубам, наверное, было более
тысячи лет, по крайней мере, так болтали старики на завалинках.
Как-то раз в деревню даже приезжали какие-то ученые. Якобы чтобы
измерить возраст великанов и взять под охрану.
«С ружжом кого-нить поставят», —
чесали языком местные бабоньки, однако проводить заезжих гостей на
место никто не взялся, а сунувшийся было в разговор Вовка, получил
легонько по губам.
Потом уж отец ему объяснил, что никто
из местных не хочет устраивать в окрестностях экскурсионную тропу.
Места здесь тихие и спокойные. Лишних людей, туристов и другого
такого добра тут даром не нать.
Излишне любознательным приезжим
всегда объясняли, что леса здесь обыкновенные, в основном
смешанные. Частенько встречаются, конечно, сосновые боры и дубовые
рощицы, но чтобы деревья по несколько метров в обхвате — это явно
досужие сплетни. Так и отваживали редких любопытствующих.
А для мальчишек на этой лесной поляне
самым захватывающим были не огромные дубы и даже не чистейший
родник с холоднющей вкусной водой.
Хотя, чего греха таить, полазить по
веткам толщиной в обхват, а то и полежать на них было одно
удовольствие. Можно представить себя этаким Соколиным Глазом и
высматривать что-нибудь с верхушки дерева, оглядывая расстилающийся
вокруг нехоженый лес. Обитаемые места при этом были прикрыты на юге
холмами и ничуть не резали глаз рукотворными
сооружениями.
Мальчишек манила противоположная
сторона — чуть дальше в лесу расстилалась небольшая россыпь болот,
и там можно было пострелять уток, если выпросить на минутку ружье у
надзирающих взрослых. Пусть даже дичи на болоте было совсем
немного, иначе бы охотники протоптали более широкие дорожки через
лес, возможность стрельнуть лишний раз из настоящего
ружья…
Вот это был искус, так искус.
Поэтому в том, что Тимка намылился
посетить эти места, ничего странного не было. Однако то, что он не
вернулся к десяти часам вечера, заставило Вовку от своего вранья
испытать некоторые угрызения, а еще через час его совесть и вовсе
перешла от царапанья к покусыванию.
Можно было, конечно, воспользоваться
поговоркой отца.
Тот иногда после ссор с Вовкиной
матерью приговаривал, что «своей совести надо выбить зубы, тогда
она будет тебя облизывать всю оставшуюся жизнь». Сам он, правда,
при этом всякий раз шел на примирение первым, однако такая позиция
в итоге не помогла, и дело закончилось семейным разладом и
разводом.