– Отлично, коллега! Слушай, а ты молодец, крепко держишься! Я так горжусь своим учеником.
– Стараюсь сэр. – улыбнувшись ответил Джексон.
– Кстати, как вы так решили, так внезапно провернуть поездку, да и смогли уговорить Мистера Кима, отдать его личный самолет?
– Это все Намджун, он уговорил своего отца одолжить самолет, не знаю, как, но ему это удалось.
– Даа, сын директора Кима весьма решителен, я думал он слишком горд чтобы просить у своего отца денег.
– На самом деле я тоже не знаю, что повлияло на него. Мы бы могли полететь эконом классом, но он настоял на своем.
– И вы не пытались уговорить его?
– Он наш лидер, мы слушаемся его, и всегда его поддержим!
– Правильно, своих в беде не оставляют! – ответил капитан Томсон.
– Кстати, как у твоего отца дела? Ты все еще с ним не разговариваешь?
– У него все нормально, я в этом уверен. – нехотя произнес Джексон.
На этот вопрос Джексон не хотел отвечать, ведь то, что сделал его отец для него было непростительной ошибкой. Пять лет назад Джексон жил в полной и счастливой семье, ничего не нуждающимся, мать и отец одаряли Джексона и его младшего брата, только любовью, заботились и не оставляли в беде. Но в один миг эта прекрасная идиллия в семье разрушилась. Отец начал пропадать на работе, приходил домой поздно вечером и поднимал руку матери. Спустя некоторое время мать Джексона узнала, что он ей изменяет. Подслушав разговор матери и отца Джексон был напуган, а еще больше разочарован в отце. В ту же минуту он его возненавидел. После того как, отец ушел из семьи, мама Джека начала сильно пить, постоянные пьяные истерики, полупустые винные бутылки, и отсутствие еды наполняли его душу пустотой. Когда ему исполнилось 18 он потерял маму, они с братом остались лишь вдвоем. Каждый раз, когда он вспоминал это, он все больше и больше ненавидел своего отца и продолжал сбрасывать его звонки.
Коридор…. узкий и темный коридор без единого света, Джун пробирался через узкие проемы, но кажется стены становились все уже и уже, он задыхался здесь, не хватало воздуха, постепенно темнота его окутывала и он уходил в мрак.
– Джун… Джун.
Этот мягкий голос, ему кого-то напоминал, он пытался идти к этому голосу, однако он исчезал, и вновь появлялся только в другом направлении.
– Джун… Джун.
Он резко открыл глаза, весь вспотевший и с пересохшим горлом, он еле пришёл в себя. Ребята все еще спали, но в пассажирском салоне было темно.