Торговец смирился. В конце концов, желание госпожи – закон. Она Советница Императрицы, Глава дома. Богатая, знатная, ее ослушаться – себе дороже, черт же помог ей высмотреть тех двух, уже проданных, надо было сразу их запереть, с глаз подальше. О вражде домов Сариан и Мессерти все знают, оказаться между молотом и наковальней он не собирается! Трудно, ох как трудно жить порядочному купцу! Со всех сторон беда грозит. Отберут лицензию на разведение, лишат права на аукцион, звания поставщика дворцового гарема, вот беда-то… Советница малого круга легко может обрушить на его голову все эти несчастья. Торговец быстро подозвал смотрителя, отдал распоряжения и поспешил пригласить в тень рассерженную высокородную госпожу.
В доме царила прохлада и тишина. В гостиной, куда прошла госпожа и непрерывно кланяющийся Раваиль, прислужники уже поставили напитки и приготовили фрукты. Конечно, госпожа не станет ничего даже пробовать в питомнике, не удостоит такой чести жалкого торговца, но обычай требовал.
Госпожа устроилась в мягком кресле, вытянула длинные ноги. Ее тело было укрыто целиком приличным для выхода нарядом, с длинными рукавами и широким капюшоном от солнца и нескромных взглядов, но полупрозрачная ткань не скрывала ни плавных изгибов, ни привлекательных выпуклостей. Видная, высокая, эффектная женщина. Но очень, очень плохая покупательница! Раваиль отлично знал, что она редко покупает наложников. Вот старшая госпожа Сариан держит пятьдесят наложников, и устраивает пышные приемы для своих подруг, и постоянно обновляет гарем – то захлещут кого ненароком, то забудут вовремя развязать… ну да какое дело торговцу до забав знатной госпожи!
Госпожа Мессерти сама оргий не устраивала, во дворце принимала участие лишь в обязательных, не чаще нескольких раз в год, и ей было почти невозможно угодить – она видела малейший изъян в телах рабов. Могла забраковать раба из–за неровной брови или из-за недостаточно гармоничного члена! То ей слишком длинный, то излишне широк, то цвет не тот… Цвет!!! Торговец фыркнул.
Сначала Раваиль старался показывать ей мощных, мускулистых красавцев, настоящих жеребцов, которых было бы не стыдно показать самой Императрице! Но, одобрительно поцокав языком, прикоснувшись к литым грудным мышцам и рельефному прессу, госпожа этим и ограничивалась. Пару раз она таких покупала – но не себе, делала подарки придворным дамам. А когда она вдруг два года назад купила бледного, хилого, угловатого юношу, попавшего в его заведение абсолютно случайно, торговец был весьма удивлен ее выбором и долго недоумевал.