Старший лейтенант оглянулся, посмотрел на закрытую дверь – с другой стороны должен был стоять старший мичман Диденко. Он просто хотел кого-нибудь призвать в свидетели того, что он сейчас видел, но никаких свидетелей у него не было. Он был один, несмотря на всю эту толпу. Потому что толпе было абсолютно безразлично, какое там тело лежало на столе и действительно ли с этим пациентом все в порядке. Ведь студенты воспринимали данный доклад как теоретическую основу, как демонстрацию усилий доктора по нахождению каких-то чудодейственных препаратов.
Выступление заместителя министра иностранных дел Голицын помнил плохо. Он на автомате смотрел за залом, который поменялся по своему составу. Теперь вместо медиков лауреата слушали студенты какого-то другого факультета. У старшего лейтенанта не выходила из головы фотография, где на цинковом столе лежало тело парнишки, которого он видел всего две недели назад.
К вечеру, находясь в расположении военной базы, где они были расквартированы, Голицын отозвал в сторону Татаринова. Командир выслушал своего подчиненного, переспросил после паузы, но Голицын уверял, что он не мог перепутать, обладателей двух таких одинаковых татуировок вряд ли можно сыскать по всей Европе.
– Хорошо, – согласился Татаринов. – Если есть такой факт, то мы, наверное, должны сообщить об этом местной полиции.
– А что же стало с теми двумя русскими мальчиками? – спросил Голицын, глядя на Татаринова.
Как не хотелось Кэпу послать все к чертям, он согласился сделать повторный заход в полицейский участок.
Спустя час российский офицер сидел напротив голландского следователя.
Они снова курили, и снова без особого рвения Галинкаф слушал свидетеля, делая вид, что записывает показания.
– Это слишком серьезное обвинение. Доктор Пинту является персональным гостем королевы Софи. Мы не можем просто так вот взять и арестовать заслуженного человека, и уж тем более допрашивать его без наличия каких-либо доказательств. А то, что видел ваш подчиненный… могло и показаться, да мало ли делают таких татуировок.
– Так чего проще: запросите слайды у доктора, – сказал Татаринов.
Следователь сделал последнюю затяжку и, откинувшись в кресле, посмотрел на офицера с какой-то мольбой в глазах: мол, ну что вам, русским, здесь нужно? Одурели от службы?