– Вы разбираетесь в проблеме трития? – проговорил он.
– Нет, ну что вы, – рассмеялась Номбеко. – Просто я тут каждый день прибираю, а инженер только и знает, что бормотать свои формулы и всякое такое себе под нос. Так что какие-то вещи засели даже в моей глупой голове. Не желает ли господин премьер-министр добавки?
Премьер-министр Бота принял бокал игристого и долгим взглядом проводил прислугу за все, пока она возвращалась к обоям. Тут инженер кашлянул и извинился – за приступ астмы и за наглость прислуги, позволившей себе открыть рот.
– Дело в том, что период полураспада не оказывает влияния на взрывное действие заряда, – сказал инженер.
– Да-да, я только что услышал это от вашей горничной, – ядовито заметил премьер.
Больше трудных вопросов Бота не задавал и благодаря усилиям Номбеко, то и дело подливавшей ему игристого, снова пришел в хорошее расположение духа. Инженера Вестхёйзена миновала и эта гроза. А вместе с ним и его уборщицу.
Едва удалось сделать первую бомбу, как для дальнейшего производства были сформированы две независимые высококвалифицированные рабочие группы, каждая из которых собирала бомбу в параллельном режиме, используя первую как образец. Обе команды получили инструкцию составить как можно более точный отчет о проделанной работе. Он позволит сравнить производственные циклы бомбы номер два и бомбы номер три – сперва между собой, а потом с бомбой номер один. Сопоставлять их предстояло лично инженеру и более никому (кроме прислуги за все, которая была не в счет).
Если бомбы получатся одинаковые, значит, их сделали правильно. Две независимые рабочие группы такого уровня вряд ли сделают одни и те же ошибки. Вероятность этого составила бы 0,0054 процента, если верить этой-как-ее-там.
• • •
Номбеко по-прежнему искала хоть что-то, что дало бы ей надежду. Три сестрички-китаянки кое-что, конечно, знали – что египетские пирамиды находятся в Египте, как травить собак и чего остерегаться, когда крадешь кошелек из внутреннего кармана пиджака. Но не более того.
Инженер часто ворчал по поводу событий в ЮАР и за ее пределами, но этот источник требовал фильтрации и интерпретации: по мнению инженера, все политики в мире были либо идиоты, либо коммунисты, а все их решения – либо идиотскими, либо коммунистическими. Причем коммунистические решения оказывались идиотскими по определению.