Несение звезды - страница 2

Шрифт
Интервал


(некоторые слова на местном диалекте)

От кромешной тоски,
между небом «осьмым» и девятым,
баба Груня носки
полосатые вяжет робятам.
Не своим, а чужим,
коль своими судьба обделила.
Нитка жизни спешит,
что давно померла, позабыла.
Месяц, ровно, январь,
воскресение дня выходного.
В печке, в вольной, стоят
караваи большие ржаного.
Свет от утречка свят,
скрозь герань пробивается резкий.
На окошках хрустят,
инда снег по зиме, занавески.
Из деревни, из всей —
На показ ришелье вырезное.
В Елизарово ей.
Припасла накануне сувои.
Только хлебу остыть.
А кукушка молчит. Эка жалость.
Видно, встали часы.
Вот и «Утро в бору» задержалось.
В сени выйти дока.
Нынче дух, аж зашлось, осязаем.
И отколь облака
на приступок крыльца наползают?..

Покупка кильки

После этой долгой спячки,
Сна в слепой зиме медвежьей,
Вышла я на снег горячий,
Лёд перчёный семисвечный.
И в период всехней линьки,
В поселковом магазине
Встала за солёной килькой
В очереди, посредине.
Для семи голодных кошек —
Сфинксов, спящих на окошке,
Продавец, продай на грошик
Горстку кильки в чёрной крошке.
В дивном марте, в этом веке,
Мир и килька да прибудет!
Кошки тоже человеки.
Кошки – мартовские люди!
Всем видна с небес парадных,
Я топчу снега земные —
С килькой, с хлебом, псом патлатым
В марте, в эти выходные
На тропе спляшу слоистой
В ботах дырчатых, сюрпризных:
– Распалиться, просолиться —
Вот она – соль нашей жизни!

«Из избы несу в корыте…»

Из избы несу в корыте
Горы тряпные, отжатых
Простыней белёных кипы,
Занавесок мятый бархат.
Глубоки снега по марту.
Облака, в них Солнце светит.
А бельё-то вешать надо,
Чтоб проветрил ткани ветер.
Чтоб от смерти до бессмертья,
Въявь, их сквозь ветра продули,
Провертели в круговерти
Мировой небесной бури.
Над ноздрястым настом марта,
Над малин седой тесьмою,
В бархатных кистях косматых
Обдаёт меня весною.
Как шагну назад снегами —
Облаками неба, Рая —
Провалилась, ровно камень,
Грубая, насквозь земная.

Игра с огнём

Одна – ни братьев, ни сестёр.
Мне ближе всех стал враг.
Бегу стремглав кормить костёр,
С мальчишками в овраг.
И вот – огонь большой горит —
Полынь и сухостой.
Трещит, гудит и говорит
Со мною злой огонь.
Он жулик рыжий, как и я.
Он рвётся в языки.
И дым пускает на меня.
И ест с моей руки.
Как пёс голодный и родной.
И я в восторге вся.
Любуюсь золотой золой,
Как выводком лисят.
Ему я снова есть даю —
Возьми, поешь, живи!