– Да, женщинам без хозяина трудно, – вздохнул Иван Никитич. – Но ничего. Девочка она умненькая, живёт, слава Богу, не в лесу, а в Москве. Поступит в институт, мужа найдёт хорошего, и всё будет хорошо. Так ты собираешься меня кормить?
– Всё давно готово, садись за стол, – спохватилась Клавдия Васильевна.
Слава взял со стола забытые листочки и тихо прошёл в детскую. Брат не обратил на него никакого внимания, занят был: сидя на полу, разбирал очередную машинку. Слава сел за стол, развернул листок и прочитал стихотворение с начала до конца.
Детвора пришла на праздник, наступает Новый Год.
И лесная гостья елка в чудном блеске предстает.
Флаги, бусы и игрушки, разноцветные хлопушки,
На макушке, как всегда, – пятикрылая звезда.
Дети водят хороводы, игры, шутки, громкий смех,
Песен, танцев круговерть!
Вдруг средь шумного веселья наступила тишина:
Гостья новая вошла.
До чего она красива! Как спокойна, как мила!
Никого не замечая, тихо к елке подошла.
Ёлка словно ожила: задрожала, задышала,
Нежным запахом мороза, хвои, снега обдала.
Подошла к окну неспешно, подышала на стекло,
Белоснежными цветами засверкало волшебство.
Кто ты, гостья неземная, и зачем сюда пришла?
Ведь не радует веселье, потому грустны глаза.
Ты чего-нибудь искала, ты кого-нибудь ждала?
Вряд ли скажешь, вряд ли знаешь,
Вряд ли что-то здесь найдёшь.
Не отыщется подсказка, тихой тенью ты уйдёшь.
Ты исчезнешь как виденье, как снежинка на руке.
Утренней звездой растаешь,
Только в памяти оставишь грусть о светлой красоте,
Невозможной, небывалой, странной девочке-мечте.
Славика ничуть не удивило, что он без труда прочитал написанные письменными буквами заветные строки. Аккуратно сложив листки, спрятал их в подаренную недавно книжку. Он не боялся, что кто-нибудь найдёт или потеряет их. Славик был почему-то уверен, что вряд ли ещё что-то сочинит: для того, чтобы тишина заговорила, надо остаться наедине с собой, а это бывает так редко! Зато эти свои первые стихи он никогда не забудет.