Гуллибл, не растерялся и продолжил свою мысль:
– Доктор Кокскомб, случалось, кое-кто сильнее и могущественнее немцев приходил и уходил, а Израиль оставался…
Кокскомб не дал ему закончить:
– Я не хотел бы показаться грубым, преподобный пастор, но вы, видимо, забыли о римлянах? Тит… это имя вам что-нибудь говорит? А 70 год после Рождества Христова? Вы знаете эту дату?
– Возможно, я не совсем ясно выразился… не государство как таковое я имел в виду. Полагаю, вы, пастор, обладатель многочисленных званий, должны были понять, что я имел в виду не политический организм, не государство с некой территорией и всевозможными институтами, правительством, армией et cetera5, а людей, массы, объединенные даже не единым языком, а одной религией. А такой Израиль выжил. Этого, пастор, вы же не будете отрицать?
– Спорный вопрос, – ответил Кокскомб. – Для вас, Гуллибл, Израиль – это люди, упомянутые вами. Я же, как и прочие, утверждаю, что для того, чтобы сбылись пророчества, необходимо Государство Израиль. И не на Мадагаскаре, не в этой, ну… как ее там… Польше, – тут он снова презрительно скривил губы, – или где-нибудь еще, но в Палестине, на Святой Земле. И только тогда мы можем ожидать Его возвращения… возвращения Иисуса.
– Вы хотели сказать, ГОСПОДА Иисуса? – бросил как бы небрежно Гуллибл. – Ибо сказано… о возвращении Господа нашего Иисуса Христа и о том, как мы соберемся встречать Его. Мы просим вас, братья, не терять головы и не впадать в смятение ни от пророчества, ни от откровения, ни от письма, пусть даже оно якобы от нас, если в них будет сказано, что День Господа уже наступил. Никому не дайте себя обмануть – никаким способом. Потому что сначала должно быть великое восстание против Бога, когда явится воплощение зла – человек, обреченный на гибель, противник, который возомнит себя выше всего, что зовется божеством или святыней, так что он даже воссядет в Божьем Храме и объявит себя Богом.6.
– Ах… Антихрист… – Кокскомб иронически улыбнулся и презрительно фыркнул.
Разговор уже совсем перестал клеиться. За окном становилось все темнее.
Гости распрощались с хозяином и ушли.