Волки умеют ждать.
Теперь убежать от них невозможно.
Волки умеют догонять.
Но вот прошла ночь. Постепенно в узкие окна замка стал проникать дневной свет. Появилась возможность обследовать новое место спасения. Эллен стала опасливо переходить из одного помещения в другое, стараясь не заблудиться в сложном лабиринте залов, коридоров, лестниц, балконов, подвалов.
Крысы!
Откуда они?
Они пугают Элен, но вместе с тем вселяют в неё надежду: они что-то едят и пьют. Если проследить все пути их передвижения, то можно узнать, где они добывают себе еду и питьё. И то и другое, быть может, сгодится и человеку.
Вода, которую пили крысы, оказалась непривлекательной для употребления: небольшие скопления дождевой влаги. Зато в нескольких подвалах нашлись бочки с солониной, с вином, запасы зерна и муки. При виде еды Элен почувствовала, как она проголодалась.
Подкрепившись едой, Элен занялась личной гигиеной. В хозяйстве замка нашлась подходившая ей одежда, дрова и огниво для камина и кухонных печей. Элен скипятила себе дождевой воды, искупалась, оделась в чистое платье, выспалась в мягкой постели.
День прошёл вполне благополучно.
Но, что будет ночью?
Сердце подсказывало Элен, что предстоящая ночь будет самой страшной в её жизни.
*
Среди ночи Элен услышала детский плач. Она зажгла свечу и пошла на звук плача. Казалось, что плач раздавался за ближайшей стеной. Элен переходила из зала в зал, из коридора в коридор, с этажа на этаж, но звук плача всякий раз отдалялся от неё, оставляя впечатление непосредственной близости (лишь руку протянуть). Так, маня за собою, звук плача довёл Элен до входной (выходной) двери замка и послышался уже снаружи. Элен потянулась к засову, запиравшему дверь замка изнутри, как вдруг детский плач сменился душераздирающим воплем и слился со злобным рычанием волчьей стаи. Элен услышала хруст перемалываемых косточек, чваканье влажной плотью, и потеряла сознание.
Очнулась Элен, когда солнце поднялось уже высоко. Едва она вспомнила тот кошмар, который поверг её в обморок, она снова испытала весь ужас ночного происшествия, и ей вновь стало дурно.
Поразмыслив, Элен поняла, что не было никакого плачущего ребёнка, что это тёмные силы морочили её своими страшными колдовскими приёмами. Но цели их были ей непонятны. Стоило придержать волчью стаю от наваждения воображаемой добычи, и их реальной жертвой оказалась бы Элен, собиравшаяся выбежать из замка на плач ребёнка. Значит, её смерть в тот раз не была целью тех тёмных сил. Неужели их целью было нагнать на неё ещё больше страха?