Было время собираться к деревенскому костру. Весной костры устраивались редко – забот хватало, да и ночи была короткими.
– Аля с нами не пойдёт? – поинтересовалась Варя так, чтобы девочка её не услышала.
– Рано ей ещё, – ответила Яра. – Как замуж отдадим, так и решат вместе: надо им летать по ночам или обычной жизни хватит.
– Хорошая она у вас, – улыбнулась девушка. – И уже такой взрослой кажется. Я в её возрасте совсем ребёнком была.
Она не лукавила, девочка и в самом деле казалась старше своих сверстниц. Алька терпела подруг, всегда была в компании мальчишек, но и там послабления не давала. Снисходительный взгляд её карих глаз и острый язык были причиной не одной бессонной ночи в их деревне. От матери она переняла лёгкость в общении и деловитость. Шутки о том, что женщины из их дома поделили между собой власть в деревне, доходили до Игоря всё чаще. Яра правила взрослыми, Алька же царствовала среди молодёжи.
Ярина, выйдя на крыльцо, некоторое время наблюдала, как её муж устраивается на ступенях. В конце концов она не выдержала и, срываясь в голосе, окликнула Игоря.
– Я так понимаю, что ты и сегодня не пойдёшь?
– Устал я, идите без меня, – спокойно отозвался тот. – Я здесь, у дома, посижу.
– Тогда и я не пойду, – возмутилась Яра.
– Ты иди, – всё так же спокойно сказал Игорь, – тебе надо.
– А ты хоть помнишь, когда последний раз там был? – спросила Ярина. Понимая, что ответа не будет, она зашла обратно в дом.
Дверь за ней глухо хлопнула. В возродившейся тишине снова стал слышен треск кузнечиков. Варенька проводила Яру взглядом и провела рукой по плечу мужа, подталкивая его к разговору с Игорем. После чего тоже ушла в дом.
Бунар некоторое время помялся на ногах за спиной товарища, затем перешагнул через пару ступеней, сдвинул в сторону обувь и присел.
Дом, в котором они жили, стоял на самом краю села. Окнами был обращён к деревне, а крыльцом выходил на откос просторной низины. По весне этот буерак наполнялся талой водой и разливался до русла реки. Потом вода в реке опускалась, а озеро стояло до середины лета. Привлекало прогретой водой стайки детворы и тучи комаров. Годы шли, деревня разрасталась, но в комариную пойму селиться никто не хотел. Так и оставалась она открытая с крыльца и тихая.
Игорь сидел, мял натруженные за день ладони и думал о чём-то своём. Ночь была лунной. Краски сошли, но тьмы не было. Воздух был прозрачным и свежим. Пойма парила, отдавая взятое днём тепло.