Куявские пешцы пятились, из последних сил сдерживаясь чтобы не ударить в бег. Мазовецкая конница ударила вовремя – поляне и куявичи завязли в пешей рати Моислава как топор в суковатом сыром полене. Победа была – вот она, только руку протяни и сорви, словно спелое яблоко с ветки.
Конь под Воронцом споткнулся и повалился наземь, лютич едва успел выдернуть ноги из стремян и скатился с конской спины, словно на санках с горки. Мягко приземлился, отбил чей-то мелькнувший рядом с лицом меч. И почти тут же рядом возникли всадники. Свои, мазовшане (он уже привык звать их своими, за пятнадцать-то лет!).
Вышко остановился совсем рядом:
– Наставник, скорей! – протянул руку.
И почти тут же Воронец с ужасом заметил, как на груди зброеноши расцвёл кроваво-железный цветок – высунулся сквозь стегач4 бронебойный наконечник стрелы, кровь густо хлынула по льняному покрытию доспеха, потекла по луке. Мальчишка повалился, обмякшая рука выпустила поводья, и только взгляд, удивлённо-обиженный (как же так, ведь бой ещё не кончился, и я – я! – не победил, и даже не узнаю, кто победит!) – полоснул Воронца, словно плетью наотмашь.
В следующий миг от гибели лютича спас только внезапно оказавшийся рядом Лютевит. Стремительно метнулся меч в его руке, и куявский всадник рухнул под конские копыта с разорванной грудь, – ещё миг, и он срубил бы Воронцу голову.
– Не мешкай, Воронче! Мы уже почти победили!
Взгляд единственного глаза Лютевита из-под низкого шеломного наличья – страшен, кровав и дик.
– Ну же! – хрипит он.
Меж тем, бой уже отдалился, мазовецкие вои отделили и Воронца, и Лютевита от полян и куявичей.
Воронец бережно опустил на землю обмякшее и отяжелевшее тело Вышка. Кивнул пешцам – подберите, мол!
– Эх, – вздохнул над головой Лютевит, только сейчас заметив окровавленный стегач Вышка. – Что ж ты, хлопче…
Лютич на миг замер над телом Вышка, потом звучно ударил голоменем меча по выпуклой пластине в середине щита, приветствуя душу мальчишки. Прикрыл на миг глаза и ясно ощутил над собой её присутствие.
Иди, наставниче, – беззвучно шевельнулись призрачные губы зброеноши около самого уха Воронца. – Иди, побеждай!
Русичи вынырнули из-за ближнего леса внезапно.
Орущая конная лава рассыпалась по склону холма, и набирая ход, ринулась вниз, на растянувшееся и смешавшееся за время битвы войско Моислава.