– У меня еще и сбережения есть, – призналась Ваховская в самое ухо Хозяину. – Если что…
Когда Римка с двойняшками вернулись домой, Дуси уже не было, а Олег Иванович лежал на супружеской кровати, водрузив подушку на голову. В семье Селеверовых эта поза означала крайнюю степень отчуждения от близких: трогать Самого в этот момент было нельзя – об этом знали даже девочки, обычно совершенно бесцеремонные.
– Ти-и-ихо! – шикнула на возбужденных после улицы раскрасневшихся девочек мать. – Олег спит.
– Зачем? – поинтересовалась Элона.
– Потому что растет! – поспешила ответить обычно медлительная Анжелика.
– Ничего он не растет! – возразила шустрая Лёка, презрительно посмотрев на умную сестру.
– Растет, – стояла на своем Анжелика. – Во сне люди растут и спят.
– Нет, – покачала головой Элона и посмотрела на мать, ожидая поддержки.
– Хватит трещать! – зашипела Селеверова. – Тараторки!
– Нет! – рассердилась девочка и замахнулась на Римку.
– Я тебя выпорю, – буднично пообещала мать дочери и дернула за шарф.
– А я к Дусе уйду! – пригрозила Элона и обернулась лицом к двери, всем своим видом изображая готовность номер один.
– И я, – за компанию добавила Анжелика и, надув щеки, встала рядом с сестрой.
– Ну и пожалуйста, – легко согласилась Римка и распахнула дверь в коридор.
Сестры оказались перед неясной перспективой: от Дусиного рая их отделял путь, состоящий из длины барака, разрезанного наискосок темного двора и пяти лестничных пролетов. Легкий в летнее время, днем, в сопровождении взрослых, сейчас он казался девочкам непреодолимым.
– Чего встали? – спокойно поинтересовалась Римка. – Страшно?
– Нет, – быстро отреагировала Элона, а Анжелика благоразумно промолчала.
По коридору с визгом пронеслись соседские дети. Шаркая ногами, прошел местный инвалид, от которого разило за полверсты. Увидев младших Селеверовых, инвалид зачем-то сделал «козу» и растроганно прошамкал:
– Тю-ти, тю-ти, тю…
– Топай мимо! – скомандовала ему Римка, выглядывая из-за застывших на пороге детей.
– Злая ты, Римма, – жалобно ответил инвалид и прибавил шагу, а затем, удалившись на безопасное расстояние, задиристо прокричал: – Не то что мать!
– Ну-у-у-у… – разозлилась Селеверова, толкнув обеих дочерей. – Так вы идете или не идете?
– Идем, – задрала голову вверх Элона и с вызовом посмотрела на мать.