- А как я вникну, если никуда лезть не буду? Теория без практики
мертва. Занимаясь онанизмом, женщину ублажать не научишься.
- Я вот знаешь, как делал. – словно и не заметил моей реплики
Воронцов. – Больше года уже здесь, и все это время сидел почти
тихо. Устроился к Виму и знакомства заводил. С людьми общался, с
разными. – выделил он последнее слово.
Потом, как решил в СБГ устроиться, всем об этом говорил. Пока
проверка проходила, обычным патрульным служил, а не просто тупил в
ожидании. И люди, которые в определенных ситуациях могли на меня
надавить, этого не сделали. Потому что думали на будущее.
Сегодня они меня кинули, а завтра к ним СБГ с обыском нагрянет.
А вот если у нас с ними все нормально пройдет, то у них потом будет
человек, который может прикрыть в особо щекотливых ситуациях.
Понимаешь?
А у тебя гонора не по возможностям. Меня тут Псих спрашивал,
собираешься ли ты всерьез в структуре остаться или нет. Он вот
думает, какие тебе условия выдвинуть. А ты ему даже никак свою
заинтересованность не показал.
Мог бы все решить спокойно и без лишних заморочек за стену
выехать, даже долг уплачивать не пришлось бы. Одно дело помогать
фактически своему человеку, коллеге, с которым, может, ни одно
ведро еще выпить предстоит. И совсем другое залетному хлопцу,
который исчезнет сразу, как только его перестанут пытаться убить.
Понимаешь?
Зароешься ты, и перемелет тебя система. – Воронцов плюнул и
пошел, сгорбившись и убрав руки в карманы.
- Ну и что это за нотация была? – озадаченно спросил я сам себя
и догнал напарника.
- Ты лекцию не в тему провел. Ты же не будешь у каратиста боксу
учиться, а у тракториста самолет водить. У нас с тобой задачи
разные были. Ты хотел найти постоянное стабильное место в системе.
Работать на дядю, причем на самого сильного из всех дядь. А я сам
на себя пахать собираюсь, и сам за себя отвечать буду.
- Ой, да иди ты. Пахарь.
Так молча и шли потом. Затем поймали возницу, заехали в отдел и
отдали Психу бланк инструктажа, взамен он поставил свою печать и
подпись на наших командировочных листах. Мы попрощались,
следователь пожелал нам не помереть, на том и расстались.
- Я, знаешь, чего не понял, - сказал я Воронцову, когда мы вышли
из участка, - А что на Чукотке у всех такие имена: Нанаец, Якут,
Эскимос?