Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть II - страница 4

Шрифт

Интервал

В.Д.Цыбин (1931–2001)

Когда я в тебя влюбился —

во мне кто-то другой народился!

И был он слабый, непрочный,

был хрупкой и чуткой почкой… /…/

Ты говорила – то ли мне, то ли ему:

– Какой-то ты странный стал… не пойму!

Вроде чужой и вроде родной… —

Когда ты стояла рядом со мной,

Я слышал, чувствуя в жилах тепло, —

возле сердца второе сердце росло. /…/

И стал я знать и больше и дальше,

и стал я жить без позы, без фальши.

Стал видеть, что раньше сроду не видел,

любить, что раньше я ненавидел!.. /…/

Я стал как деталь, что послушна резцу, —

я слышу, как сам из себя я расту! /…/

И слышу и чувствую наяву и во сне,

как прежнее «я» умирает во мне!

На нисходящей ветви не только преобладают отрицательные эмоции, но и ощущается их разрушительное, губительное воздействие на личность:

Е.А.Баратынский 1824 (1800–1844)

Огонь любви, огонь живительный,

Все говорят; но что мы зрим?

Опустошает, разрушительный,

Он душу, объятую им!

Соотношение этих двух ветвей может быть самым различным. Однако чаще первая оказывается значительно короче второй:

Бернардо Виейра Раваско (1617–1697) Бразилия

(пер. И.М.Чежеговой)

Воображенье пылко рисовало

Мне радости любви, волнуя кровь…

Но у любви с мечтою сходства мало:

Вот истина для тех, кто знал любовь.

И все ж не мнил я, что любви начало

Столь близко от конца ее и вновь

Не суждено ее вернуться дару

И что в любви найду я злую кару.

Нет, я не мнил, что счастья благодать

Несчастьем обернется, и отныне

Я обречен о счастье вспоминать,

Как вспоминают о воде в пустыне…

Не уставая память проклинать,

Забвения прошу как благостыни,

Но длится столько лет мой ад земной:

Увы, любовь не разлучить со мной.

Не мнил я скорой для себя угрозы,

Не знал, что счастья луч, мелькнув, погас:

С тех пор тоски неутолимой слезы

Все льются из моих усталых глаз.

Ф.И.Тютчев 1851 (1803–1873)

О, как убийственно мы любим,

Как в буйной слепоте страстей

Мы то всего вернее губим,

Что сердцу нашему милей! /…/

Куда ланит девались розы,

Улыбка уст и блеск очей?

Все опалили, выжгли слезы

Горючей влагою своей.

Ты помнишь ли, при вашей встрече,

При первой встрече роковой,

Ее волшебный взор и речи,

И смех младенчески живой?

И что ж теперь? И где все это?

И долговечен ли был сон?

Увы, как северное лето,

Был мимолетным гостем он! /…/

И что ж, от долгого мученья,

Как пепл сберечь ей удалось?

Боль, злую боль ожесточенья,

Следующая страница