Стены каюты задрожали. Тряска была такой сильной, словно по коридору скакал табун лошадей. Кира вскочила на кровати, тараща глаза. Что? Где? Зачем?
А, точно, утро началось. Фу-х. И чего подорвалась? Не впервые такое происходит – наоборот, каждое утро, как по часам. Ровно в семь пятнадцать курсанты бегут на построение у спортзала, отчего все окрестные каюты на некоторое время превращаются в молотилки.
– Опять этот грохот! – простонала Вафля, прикладывая к лицу подушку. Однако подушки тут были слишком тонкими, чтобы достойно справляться с глушением посторонних звуков. – Хоть бы они там все… не знаю, что. Заболели одновременно.
– Все две дюжины? – проблеяла Оленька Ни-о-чём. – Маловероятно. Тем более полётная Инструкция данного класса кораблей гласит, что при заражении трёх процентов пассажиров одновременно полёт прекращается с возвращением на ближайшую оборудованную больничными изоляторами базу для установления источника заразы. На карантин хочешь?
Кира еле сдержала раздражение. Оленька Ни-о-чём не отличалась ни умом, ни внешними данными, но память у неё была такой цепкой, а голос таким нудным, что хоть вешайся!
– Замолчи, и без тебя тошно! – сказала Вафля. Она сидела растрёпанная, похожая на злого медвежонка, которого вытолкали из родной берлоги.
И только Анита сообразила, что всё равно пора вставать – поднялась и побежала в санузел, пока никто другой не занял.
Пытаться повторно заснуть никто даже не пытался: с восьми подавали завтрак, и если его пропустишь, будешь до обеда ходить голодным. Это тебе не родное общежитие, где в комнате припрятаны печенье и сухарики, а доставка заказанной еды отнимает максимум полчаса. Нет, в полётах никакой еды нигде, кроме как в столовой, получить было невозможно. На борт при посадке запрещалось проносить всё, что так или иначе съедобно, включая растения. И хотя Кире и Вафле и в голову бы не пришло тащить в полёт свой комнатный фикус, но вздумай они это сделать, всё равно бы их остановили на стадии проверки, фикус отобрали и выбросили бы.
Завтрак пропускать нельзя!
Аниту пришлось выгонять из санузла через полчаса, потому что самой подумать о других ей бы и в голову не пришло. Кира, Вафля и Оленька Ни-о-чём управились в общей сложности за десять минут.
Их поселили вчетвером, потому что они были единственными девушками-бюджетницами, которые по итогам года получили право путешествовать под крылом АМКи. Молодых людей – бюджетников оказалось всего трое, они тоже жили вместе. А остальные доплатили за удобства и жили в отдельных каютах. Вообще-то Кира считала, что одной жутко скучно, лучше уж в компании, ну да каждый сам себе судья и палач.