И среди той полутысячи крестьян, большая часть которых была совершенно безграмотная, едва ли можно было насчитать по пальцам одной руки тех, кто проявлял какое-нибудь, пусть и малейшее, беспокойство по поводу вопросов политики, или даже имели отдаленное представление о том, что это такое и что значит эта самая политика.
А потому, когда каждый вечер мужчины собирались в Большом Доме для Бесед, очень редко разговор шел о религии или политике, отчасти из-за отсутствия интереса, а отчасти потому, что так пожелал сам Ши Мансур, а еще потому, что оживленная беседа об урожае или просто о делах обыденных оказывалась более интересной, полезной и душеспасительной.
И совершенно очевидно, что, когда растерянный старец спросил по какой причине и откуда могли появиться те, в зеленой форме, и об их взглядах на жизнь, то никто не смог дать ему обстоятельный и точный ответ, и также никто толком не знал, были ли они фундаменталистами, пришедшими с севера, анимистами с юга, коммунистами, приверженцами свергнутого диктатора, или входили в реакционную группировку, ставшую на строну какого-нибудь генерала-ультранационалиста, которые во множестве объявились на континенте, словно чума или малярия.
Но то, что это были «солдаты», не оставляло места для сомнений, и было ясно всем, и слово это уже много времени наводило страх на местных жителей, потому что даже бабушка Мама-У, которой было не менее ста лет, не могла припомнить, чтобы к ним когда-нибудь заглядывали люди в форме, какого бы цвета она не была.
Кто-то предложил, что самым лучшим при данных обстоятельствах, было бы вернуть тела обратно в воду и позволить течению отнести их как можно дальше, туда, в низ долины, полагая, что таким способом смогут задобрить злых духов, и та страшная война продолжит идти своим путем, не заходя сюда и не касаясь мирных жителей.
Но другие, и их оказалось большинство – а среди них и могущественный Ши Мансур – заявили, что негоже добропорядочным людям позволить, чтобы дикие звери сельвы сожрали тех несчастных, когда течение в очередной раз вытолкнет их на берег.
После долгих размышлений Ши Мансур решил попросить совета у Тулио Грисси, кто по его мнению имел более или менее ясное представление о появлении тех людей в реке.
И послал тогда на его поиски, и пришлось ждать ему до глубокой ночи, поскольку – как это водилось – флорентинца не было дома на холме, ушел он на кофейные плантации на ближайших склонах и еще не возвращался.