– Не перегибай палку. Будем рядом с пра. Или я, или Люська.
– Я знала, на вас можно положиться.
– Надолго пра приехала?
– На месяц, – ответила Диана из своей комнаты.
– Обалдеть, – прошептала Люська. – Целый месяц быть привязанной к дому – полный аут.
– Люсь, она наша прабабушка.
– Знаю-знаю, но мне интересно, кто с ней будет сидеть, когда мы в школе.
Услышав слова Люськи, Диана сказала, что скоро у неё намечается двухнедельный отпуск.
– Знаю я твои отпуска – с утра куда-нибудь уедешь и вернёшься ночью. Там озвучка, там пробы, там репетиция.
– Не злись, Люсьена, на первое время я договорилась с Ингой, она будет при маме с утра до вашего возвращения из школы.
– Нашла кого попросить, – буркнула Люська.
Инга жила в нашем подъезде, на втором этаже. Ей было лет сорок, и все поголовно называли её старой девой. Высокая, нескладная, неуклюжая, с грубым голосом, Инга вечно была чем-то недовольна. Лицо суровое, взгляд хмурый – по-моему, она даже улыбаться не умеет.
– Ну всё, я убегаю, – Диана надела туфли, взяла сумочку и, потрепав Димона по волосам, вышла.
– Так всегда: все стрелки на нас переведёт, а сама смоется. Где вообще пра? Спит, что ли, с дороги?
Не успела Люська дойти до своей комнаты, как из гостиной, на тонких кривоватых ножках, боязливо вышла Хитти.
– Худшие опасения оправдались – Хитти тоже с нами.
Вертя маленьким хвостиком-обрубком, Хитти принюхалась и зашлась лаем.
– Прелесть, – умилилась Алиса. – Иди ко мне. Иди, маленькая, не бойся.
Хитти вытаращила глазищи и подбежала к Алисе.
– Она не укусит, Глеб?
– Понятия не имею.
– По идее, не должна, – Димон наклонился и осторожно провёл кончиками пальцев по гладкой шерстке Хитти. – Алис, гладить можно.
– Только осторожно, – предупредила Люська. – Эта каракатица очень хрупкая. Чуть не рассчитаешь – ей каюк.
Алиса возилась с собакой, Димон пошёл мыть руки, мы с Люськой в нерешительности стояли у двери гостиной.
– Готова? – спросил я.
– Готова.
– Тогда пошли.
– Пошли. Алис, хватит с собакой обниматься. Идём с нами. Где Димка?
– Я здесь.
– Подтягивайся.
Мы вошли в гостиную. Пра сидела в мягком кресле, держа в руках пульт от телевизора. Взглянув на Алиску, я не смог сдержать улыбку. Они с Димоном полагали, что наша пра выглядит как обычная старушенция, которая привыкла сидеть на лавочке у подъезда, щёлкать семечки и перемывать кости соседям. Ничего подобного. В отличие от ровесниц, давно смирившихся с почтенным возрастом, пра до сих пор не считала себя старой. Всегда аккуратная причёсана, на ногах не тапки, не шлёпки, а только кожаные туфли на плоской подошве; из одежды пра предпочитала исключительно брючные костюмы – в одних ходила на улице, в других дома. Никаких халатов, старых кофточек и бесформенных юбок.