Двойная игра - страница 2

Шрифт
Интервал


Но последнюю неделю с Люськой происходят какие-то непонятки. Со мной практически не общается, в школу не ходит, говорит, простудилась, телефон отключила, к плите не приближается. По-моему, она вообще есть перестала. Пустой холодильник явное тому подтверждение.

Схватив сосиску, я бросил её в миску и включил плиту. М-м-м, одна сосиска, я ей не наемся, только аппетит раззадорю. А в магазин бежать – времени нет. Ровно через двадцать минут я должен быть на своём рабочем месте – в квартире писателя Иннокентия Ивановича.

Работаю у старика почти год: набираю на ноуте текст его будущего историко-приключенческого романа. Иннокентий Иванович пишет роман от руки, затем отдаёт мне свои каракули и я, путаясь в его крючках-закорючках, по три-четыре часа в день провожу в крохотном кабинете. Также в мои обязанности входят поездки по библиотекам за различными справочными материалами.

Таскаться ещё и по магазинам мне некогда, тем более с Люськой был уговор: завтраки, обеды и ужины целиком на ней.

В прихожей хлопнула дверь.

– Люсь, ты?

Вместо ответа – всхлипы.

– Люсь, что случилось?

Снова всхлипы. Стук и шаги. Заплаканная Люська прошла в кухню, забыв снять шапку и куртку. Сев на уголок, она уставилась на меня отсутствующим взглядом.

– Тебя обидели? – я подошёл к сестре, положил ей на плечо руку.

Если честно, никогда не видел Люську заплаканной. Характер у неё железный, мне вообще казалось, Люська не умеет плакать, а тут такой поворот.

– Говори! – крикнул я.

– Все подтвердилось, – прошептала Люська.

– Что подтвердилось?

– Всё.

– Я не понимаю тебя.

– Он опять купить цветы в палатке и пошёл к ней.

– Кто?

– Димка.

Я сел на стул.

– Подожди, Люсь. Димон сейчас поехал к тётке в больницу. Он сам мне об этом сказал.

– Враньё! Он пошёл к Верке. Как там её фамилия… Курзоватова, кажется.

– Кузоватова, – ответил я машинально. – А при чём здесь Верка?

– У них теперь любовь-морковь, – всхлипнула Люська.

Я рассмеялся. Люську мой смех привёл в бешенство.

– Прекрати! Чего ты ржёшь?! Наверняка знал об их отношениях, знал и молчал. Как ты мог?

– Спокойно можешь объяснить, о чём ты говоришь?

– Поклянись, что ничего не знаешь о шашнях Димки с Веркой.

– Димка и Верка! Ты сдурела, да?

– Поклянись!

– Да клянусь. Клянусь!

– И он ничего тебе не рассказывал?

– Нет.

– Предатель. – Люська расплакалась. – Я думала, у нас с ним серьёзно. А он… с Веркой. Я их ненавижу!