– Повтори. О чём ты? Какой выбор?
– Пакт с адом о ненападении. Будет собрание завтра. На нём решится, соглашаемся или нет. Братство инквизиторов, один за всех, коллективное принятие решения.
– Как можно вообще брать на рассмотрение такое дело? И, кстати, я-то при чём тут? Собрание, мне же нельзя…
– Опомнись, ты теперь – инквизитор среднего ранга. Ты – не ученик. Теперь ты должен, просто обязан быть там. Я ухожу.
Он развернулся и ушёл. Я пребывал в шоке. Договоренности с адом. С чем априори нельзя договариваться. Они же ненавидят людскую расу. Уничтожают её, страхом делают жизнь людей невыносимой. Как с ними можно договариваться. О чём только. Это бред. Люди идиоты. Ведь как говорится: пророк бы сказал – прости, человек бы сказал – ответь, демон подскажет – сделай вид, что всё нормально, припрятав козырь, которым сможешь воспользоваться для личной выгоды… Нельзя верить демонам, нельзя с ними играть, они-то точно никогда не окажутся в проигрыше…
***
Я – идиот, невыносимый тупица, баран. Как я мог сомневаться в их предчувствиях, в их интуитивном мышлении. Они оказались правы, ударив точно в цель. Почему я, как всегда, не придаю значения вещам и потом жалею об этом? Почему нельзя было просто довериться инстинктам и обострённому чутью моего напарника? Нет ведь, мы ж ещё плохо про него подумаем, что у него, мол, крыша поехала. Опасность, перемены, глобально-катастрофический кризис – всё ерунда, это ведь я не могу в это поверить, значит, этого не может быть, а тут хлоп, как снег на голову, чуть ли не спланированный закат человечества. Договор, не только за существование, а просто за идею которого инквизиторы должны были бы понести наказание свыше и стыдиться. Он порочит саму затею, сам смысл нашего пребывания в этом мире. Всё, за что мы боролись, теперь рассматривается под микроскопом, и на всё накладывается цена. Сущее издевательство над памятью о павших братьях в борьбе за людей. Этот пакт – это и есть великое нарушение кодекса, осквернение наших идеалов. Неужели инквизиторы смогут продаться? Надеюсь, Арнамент этого не допустит. Он мудр, силён и не должен сломаться под криками о лживом счастье со стороны трусливых сявок. Надо сообщить Седому, нужно готовиться. Он был прав, а я, как негодяй, настоящая сволочь, поставил под сомнения его шестое чувство. Я не доверился ему. Делать нечего, нужно торопиться. Потравлю себя в следующий раз.