«Это шанс − примирить родителей. Им нужен праздник».
София отбросила волной гладь волос, цвет которых достался ей от отца и произнесла:
– Вы сможете все обсудить позже, а зрелища бывают в Гластонгейте не чаще, чем мясо на нашем столе.
Ее взгляд искрился надеждой.
– Ты хотела сказать никогда, моя дорогая, – уточнила мать, переведя взгляд на мужа. – И кто же в этом виноват?
Джек и Мэри стояли посреди дороги и грызлись, словно охотничьи псы из-за не пойманной дичи. Их слова ранили не хуже острых клыков, жертвой которых стала юная дочь. Она стояла совсем близко и невольно потянулась к шее, на которой висел кулон. Его металл был холодным, как и отношения в их семье, которая распадалась на части. В медальоне София хранила единственный портрет родителей. На нем они улыбались и казались счастливыми.
Девочка понятия не имела, откуда украшение взялось в их доме. Ее не покидало чувство, что раньше с ними жил кто-то еще. Тот, кто хорошо знал семью Братисов. Его лицо будто застилала дымчатая пелена, но сердце чувствовало, что это был последний осколок разбитого зеркала с семейным отражением. Маленький острый кусок затерялся где-то глубоко в памяти. Без него невозможно было восстановить зеркальную гладь, а значит и семейные узы, которые держали их вместе.
Стортхем – главные башенные часы города пробили одиннадцать часов. София вздрогнула от неожиданности. Представление должно было начаться именно в это время. Часы находились на главной площади, которая загудела бурными овациями. До девочки они долетели лишь эхом. Она знала, что нужно спешить.
– Представление уже началось! – прервала София родителей, которые до сих пор спорили.
– Мы никуда не идем, – ответил Джек и схватил жену.
Она вырвалась и сложила на груди руки, словно выстроила перед собой невидимую стену.
– Нет! Идем! – сказала София, хватая родителей.
Ее детский печальный взгляд пробил брешь в призрачной каменной кладке перед Мэри. Сердце матери не выдержало, и она обняла дочь, словно видела ее впервые.
– Хорошо, пусть будет по-вашему, – сказал Джек, когда на них пролился лунный свет.
Даже небесное светило смогло пробиться сквозь сумрачный купол и одарить семью своим мерцающим сиянием. Будто лучом надежды сквозь крик боли и отчаяния.
– Пойдем и посмотрим на этих шутов, – согласился Джек.