– Ты меня звал?
– Присядь, – велел Себастьян, ногой отодвинув стул, и я села.
С той нашей ссоры мы с ним ни разу не разговаривали. Если, не брать в расчет беспокойство насчет коня, которое я приняла за беспокойство о сыне.
– Я звал. Прости, что я наорал на тебя на днях. Цезарь – очень ценный конь, но я все равно не имел права срываться.
К тому времени я уже знала о графе гораздо больше. К примеру, что свои деньги у него есть, просто он их не тратит на свою семью. И что конюшня – это не просто хобби. Потомки Цезаря были дороги, как сам Цезарь не в моральном, а именно в денежном плане. А покупали их не только члены семьи.
Даже забавно, как много нового выясняется, когда ты немного выходишь из накатанной колеи и начинаешь смотреть на мир шире, чем через трубочку рулона от туалетной бумаги.
– Мне все равно, – ответила я. – Твой конь, твой двор, твои правила, твой дурацкий сын.
Так поступали дуры в дамских романах, которые критиковала Лизель. Сама я думала, что хуже, чем воздержание могут быть лишь паттерны поведения героинь, поэтому взяла пару штук самых популярных и применяла. Почему нет? Пусть лучше высадит меня у помойки, чем я повторю судьбу Джессики. Когда-то и ее привели сюда в качестве невесты и посадили на голодный паек.
– Ви, – чуть поморщился Маркус.
Стоило ему закончить рисовать с меня карточную колоду, – из родственной души я снова превратилась в неприятную родственницу. И он хотел побыстрее сбыть меня с рук.
– Что «Ви»? Ты сомневаешься, что Фил – его сын?
Маркус свел брови и закатил глаза. Себастьян как-то нехорошо рассмеялся.
– Напоминаю тебе его?
– Понятия не имею, – грубо сказала я и исподлобья на него посмотрела.
Естественно, чем больше я на него давила, тем меньше ему хотелось ко мне в постель. И я давила как можно больше и чаще, чтоб он попятился и пятился так до самого Рима, – сказать дяде Мартину, что все отменяется. Но Себастьян не был таким щепетильным, как Ральф, любитель посещать психотерапевтов, которым самим потом нужен был свой психотерапевт.
Он даже из себя ни разу не вышел за это время, чем убедил окончательно: я не нравлюсь ему.
– У меня есть совместные фото! – с энтузиазмом придвинулся Себастьян. – Взгляни-ка!.. Вот мы тут только вдвоем. Без Ральфа. Ральфа ты все же довела…
Я отодвинулась. Я сама подозревала, он понимает, что пячусь я и держит меня на привязи. Не приближая и не спуская.