Сколько раз я садился за стол, чтобы продолжить дневниковую запись! Но что-то мешало. Быть может, я ещё не готов был осмыслить минувшее? Но готов ли сейчас? Только Всемогущий Бог может благословить тот миг, когда литератор становится Писателем, когда он в состоянии назвать мусором всё, что писал прежде и подняться на новую ступень великого Пути к Истине. И пусть не дано каждому литератору самому определить этот благословенный миг, стремиться к нему обязан каждый, взявшийся за перо.
Дождь, дождь, дождь… Монотонный шелест за окном умиротворяет, мягко вливается в комнату аромат молодой ещё июньской листвы. И всё-таки этот дождь не осенний. Это июньский дождь, и теплые его капли очищают воздух, умывают дорожки, трава на газонах поблескивает в свете фонарей, выстроенных вдоль берёзовой аллеи.
Я замираю перед святыми образами, я стараюсь осознать волю Божью и решительно сажусь за стол перед чистым листом бумаги, чтобы положить на него первые строки:
«Путь к Истине»
и после некоторых колебаний уточняю:
«Офицеры России. Пусть к Истине»
и ставлю под этой определяющей строчкой короткое, но ёмкое слово: «Роман».
И уже не на бумаге, а в замысле своём определяю временные рамки повествования, обозначаю эпоху от начала падения в трясину демократии до воскрешения и преображения на Пути к Истине. И приглашаю читателя пройти с моими героями этот нелёгкий, для кого-то героический, для кого-то крестный путь.
Июнь 1989 года. Пятигорск,
Июнь 2004 года. ЦВДО «Подмосковье»
Книга первая
Только память сдаваться не хочет…
И вот уже не себя, а совершенно другого человека вижу я в лоджии санаторского корпуса в грозовой июньский день. И не с себя начинаю писать его образ, его историю жизни, стремясь создать героя той роковой эпохи, которая подобно грозовой туче накрыла страну. Автор художественного произведения не может вложить всего себя только в одного героя, ибо тогда он обездолит других. Он вкладывает свою душу во многих героев своего повествования, попутно наделяя их чертами характера близких ему людей, знакомых ему людей, разных по своим достоинствам. И если эти герои оживают на страницах произведения, если они не оставляют равнодушными читателей, а вызывают сопереживания, то сменяющиеся на страницах эпизоды и события сливаются в единое целое, получая возможность в совокупности своей называться романом, повестью или рассказом. Право же оценки дано читателю. Я жду этой оценки. Итак…