Уже вечер наступил и пришел приказ о том что выступать будем рано утром. Еще вкратце дошла радиограмма о том что фрицы попытаются на нашем участке применить какую-то новую хитрость или оружие, но так полной информации не дали было не понятно что это могло быть.
Когда наступила ночь и все кроме часовых пытались уснуть Степан вдруг резко вскочил и схватив Библию и икону выскочил из блиндажа. Я услышал как ему что-то сказал часовой а потом изумленно воскликнул нарушая тишину.
– Это что это за иллюминация?
Я вздохнул поднялся накинул шинель и вышел наружу с целью приказать Степану идти отдыхать и не баламутить личный состав взвода. Но когда я взглянул в ту сторону куда смотрели они с часовым то обомлел.
Из-за небольшого подлеска находящегося перед нашими позициями и немного левее, поднималось фиолетово-красное свечение словно там разожгли огромный костер. Примерно там как раз находилось расположение врага и было очень странным видеть подобное пренебрежение маскировкой. Странно еще было то что стояла какая-то неестественная тишина словно нас накрыло каким-то куполом потому обычно до нас изредка доносились звуки со стороны основных позиций наших войск и из расположенной поблизости деревеньки.
Я некоторое время постоял, подивился и решил что утром когда пойдем в наступление выясним что это и сказал Степану идти отдыхать, но он отказался и вынув икону присел на колени поставил ее перед собой и тихо вполголоса принялся шептать молитвы. Я сначала хотел все таки заставить его выполнить мой приказ но что-то внутри меня остановило при взгляде на Степана и я развернувшись ушел в блиндаж отдав указание часовому быть на чеку.