Целестина так и не узнала, кем ей приходился долговязый, с молочно-белыми волосами, Андрусь Крашевский. Был он прямым потомком пани генеральши или тоже двоюродным – но явно пошёл не в бабушку Анну Констанцию. Смотрел на мир слишком серьёзно и ничего не понимал.
Андрусю оставался месяц до восемнадцати лет. Этой весной он окончил гимназию. А теперь сидел над кутьёй таким грустным, словно его только что вытащили из грязи, и никак не мог прожевать первую ложку.
Андрусь не мог терпеть того факта, что не успел попасть под призыв. И уже не попадёт – война закончилась.
– Ты хотел быть в крепости, вместе с призывниками? – сурово спросила ожившая пани генеральша. – Чтобы тебя поймали, как зайца?
– Я мог бы сделать хоть что-то!
– Что ты бы сделал? Тебе бы даже оружия никто не дал.
– Я бы нашёл себе дело, – процедил Андрусь.
– Ещё найдёшь.
– Война закончилась! Мы проиграли.
– Мы сидим дома и едим вкусно, – заметила старая генеральша. – Значит, не всё пока проиграли.
– Но война закончилась.
– Одна война закончилась – ещё одна будет.
– Когда? Через сто лет?
– Думаю, ближе к зиме, – пани генеральша посмотрела в окно так хмуро, словно ожидала там увидеть эту несчастливую зиму. – Когда реки встанут и грязь на дорогах замёрзнет. Или летом, когда всё высохнет… Я думаю, всё-таки летом.
– Но кто с кем воевать будет? – не унимался Андрусь. – Мы уже и так всё проиграли! Хуже, чем в Потоп! Некому воевать!
– Известно, кто, – парировала старая Крашевская. – Воевать будут немцы с русскими. К этому всё и шло.