"Джокер", они же Отряд J? Упор на разведку и точечные ликвидации. Захват станции – не их профиль, экзоскелеты – тем более.
"Коготь"? Подрывы куполов и диверсии на линиях поездов–маглевов. Этих упырей пускают в ход, чтобы наводить ужас на население во время боевых действий. Что они делают на Маринер-Зета – неясно, почему оставили нас в живых – тем более.
Может быть, десантура? Любят тяжелую технику, но работают топорно и цели выбирают покрупнее. Их задача – высадиться с орбиты и переть на врага до последней иглы. Они меч, иногда дубина, но не могут быть скальпелем.
303 бригада Минбеза? Приходилось иметь дело. Мимо.
Подразделение Астра? Похожи, но нет.
"Частники", тот же Фалькон-Р? Невозможно. После эпического провала операции "Кидония" их не подпустят к нам на пушечный выстрел. Самое большее на что сейчас могут рассчитывать ЧВК – это охрана рудовозов.
Я пристально оглядываю врагов, пытаясь зацепиться хотя бы за что-то. Эмблемы на скафандрах? Кроме круга и меча – ничего. Аэрография с символикой подразделения? Мимо. Татуировки? Какие, к чёрту, татуировки, когда они все в броне? Хотя и под ней наверняка тоже чисто.
Да кто ж вы такие, мать вашу?!
– Теперь ты! – дуло автомата разворачивается ко мне. Не опуская рук, медленно шагаю по коридору. Конвоир идёт сзади, мягко, по-кошачьи ступая. Его почти не слышно, притом что на нём – тяжёлый десантный скафандр. Не нравится мне его походка. Такую походочку нарабатывают годами, армейским дуболомам она ни к чему. Что же делать? Неужели это конец?
Проходим мимо приоткрытой двери в серверное помещение. От стоек с оборудованием прямо по полу тянутся шлейфы–времянки, вокруг суетятся люди в камуфляже. На головорезов непохожи, скорее, на "ботаников" из техвойск. Что им понадобилось метеостанции? Прогноз погоды? Смотреть, смотреть и запоминать как можно больше! Нужно выиграть время, хотя бы несколько драгоценных секунд. Но как?
В голову ничего не приходит, поэтому я просто пытаюсь запнуться и упасть, тут же получив болезненный тычок прикладом в спину.
– Под ноги смотри, краснорожий! – искажённый динамиком голос эхом отдаётся в пустом пространстве коридора.
– Да пошёл ты! – не выдержав, огрызаюсь на "краснорожего".
К счастью, конвоир не реагирует. Подведя меня к белой двери, он замирает, общаясь с бортовым. Спустя мгновение створка отъезжает в сторону, и я лечу внутрь от пинка пониже спины. Не удержавшись, падаю на пол.