Джеймс запрокидывает голову и долго смотрит на водопад. Неимоверно красивый в своем черном свитере, погруженный глубоко в себя, он трет подбородок указательным пальцем. Ветер играется с его черными волосами. Я признаюсь себе, что все эти дни, убеждающая себя в том, что у нас ничего с Джеймсом и быть не может, я еще больше запускала в душу его черные глаза.
– Не могу я, Джесс, веришь? – он ищет в моих глазах понимания, которого там нет. Острые скулы Джеймса напрягаются, – из-за того, что ты так смотришь на меня, мне легче не становится.
Он смотрит на меня, засунув руки в карманы джинсов, пытаясь уловить мое сожаление, сострадание, которые так отчетливо читались на его лице.
Я продолжала стоять. Мне казалось, что я прекрасно прячу все эмоции на лице. Как я могла так нелепо допустить ошибку перед ним? В который раз?
И неожиданно, в один момент, в голове все перевернулось. Как я могла вообще допустить мысль, что он мне нравится и, тем более о том, что у нас что-то получится? Полная дура! Идиотка! Ему же все равно!
Изначально он дал мне понять, что у нас чисто деловые отношения, и я это принимала, но нет! Надо было же ему сделать мне подарок в благодарность за заказ. Да еще какой подарок?! Моя детская мечта. Почему Малтнома? Почему это не дешевое кафе с горьким кофе и хот-догами? Сейчас бы я без лишних вопросов променяла водопад на забегаловку, чтобы не стоять здесь перед ним, сгорая от стыда, от своих чувств и эмоций.
Я не могу здесь оставаться. Ни секунды не выдержу. Иначе, как это было с Сэмом, я дам слабину, из-за чего возненавижу себя еще больше.
Я рывком расстегиваю молнию, и пихнув его в грудь, отдаю ему куртку, расставаясь с теплом. Холод моментально забирается под тоненькую толстовку, и кожа покрывается мурашками. Он ошарашено смотрит на меня, а я, не задерживая на нем взгляд, разворачиваюсь, и иду, широко шагая, вниз по деревянной лестнице с Малтномы. Подальше от этих черных глаз. От черных волос, свитера и дурманившего запаха. Хочу забыть те чувства, которые на миллисекунду позволила себе почувствовать. Какая же я идиотка! Ненавижу себя! Его! Всех!
Нога спотыкается о другую, я скольжу по мокрой от сырости дорожке, и съезжаю, как по горке, на несколько ступенек вниз. Черт! Поднимаю голову и вижу вдалеке черный неподвижный силуэт. Резко встаю на ноги и иду так же, как шла, сжимая кулаки от боли. Теперь я никому не покажу, что мне больно. Никому.