Они рубят ритмы и рифмы
по своим нормам
в квартирах, фирмах
наперекор
силлабо-тонике спальных районов,
стишкам местечковых газетенок,
строки которых
обезжиренный кефир.
Им не нужен
затертый до дыр
мир, не портящий борозды.
«Максимализм» —
говорят умудренные,
ибо последним
уже до звезды
куда тот катится,
мать его так.
Они рубят ритмы
бритвой
по выродку с пятью подбородками,
сдобренного баблом
за успешный прокат порнухи,
по всему, что сжирают мухи,
по торчку, зарядившего жизнь
в перманентный укус инсулинок,
завтра проносится мимо,
запах людей-личинок
насилует ноздри,
волки в овечьих шкурах
метят в козыри.
Возня из-за грязи грузит,
но здесь так дышат
шустря и шурша,
говорят: «all inclusive»
и пока не сдохнем
сохнет на ушах лапша.
Шаг за шагом
факиры речитатива
против мыла —
смело, игриво
рубят рифмы и ритмы
городов-сортиров,
их слова – абсорбенты,
бинты,
их биты – шаманские бубны
и губы не лгут.