– Погоди ка…
Мужчина, кто изначально говорил, отодвинул моего мужа, откинув его двум своим товарищам. Они, держа его за руки, поволокли подальше от нас. Потом он подошёл и присел возле меня и дочери.
– Не тронь её, кто бы ты ни был. Она маленькая и ни в чем не виновата. Мы не хотели сюда соваться, и я бы ещё век тебя и таких как ты не видела, если бы не это землетрясение. Странно, что вы ничего не знаете.
– Помолчи пока, мамашка. А лучше скажи, откуда твоя дочурка про нашего Альфреда знает? Впрочем, не важно. Мы поняли, что вы такое из себя представляете, но с чем вас съесть, решим потом.
Матвея отпустили к нам. Семью обступили с трёх сторон, и мы покорно последовали за ними.
7.
Мы шли сквозь лес около двух часов, по очереди несли дочь на руках, потом свернули на какую-то узкую тропинку и вышли на поляну с невзрачной вывеской СНТ «Каннибалка». Меня чуть не стошнило тогда. Как и во всяком СНТ, кстати, похожем на наше, недалеко висела доска объявлений. На ней красовался всего лишь один лист с нечёткой фотографией какого-то человека, почему-то с дырками вместо глаз. И тут до меня дошло, про кого дочь говорила. Это был то самый Альфред, и, видимо, он пропал. Я решила придержать эту информацию на потом, а до тех пор, узнать, обстановку и как обстоят дела у этих чудо-дачников с ружьями.
Через несколько минут тропинка перешла в глиняную дорогу, которая была вся в ямах, а вдоль неё пошли жилые дома, если их можно было так назвать, жилые, скорее они походили на какие-то самодельные вагончики, чего не скажешь о самих приусадебных участках. Такое впечатление, что этих людей интересовали больше не их дома и внешний вид, а земля и то, что на ней росло. Голодали, наверное, подумала я и опять чуть не вырвала от мысли о человечине.
Утешая себя саму, я предположила, что дочь могла ошибиться, и эти люди не едят друг друга, а просто живут своим сообществом и вместе охотятся на животных, а после охоты поровну делят добычу и устраивают совместные дачные ужины на природе.
На самой широкой части дороги уже собралось много народу. Они что-то бормотали и переговаривались в пол голоса. Нас попросили пройти в середину. Моё сердце билось так сильно, как никогда в жизни. Пульсация проходила сквозь вески, и я, параллельно, чувствовала её в венах, на ступнях, у шеи, собирая, при этом, в кулак все силы для защиты потомства. Свой нос я уже представляла стальным клювом, а остатки ногтей- острыми и цепкими когтями. Ощущения в руках походили на будущую схватку с диким зверем, готовым меня разодрать на части, а я, не чувствуя этой мучительной боли его когтей и зубов и запуская руку в его кадык, выдирала кишки через громадную шею и наматывала себе на кулак. Говорить в этот момент или что-то спрашивать не хватало разума, потому что ресурсы были задействованы на оборону. Вся сущность настроилась на природный инстинкт самовыживания и защиты. Уж не знаю, в каких диких облаках тогда пребывала, но кто-то дернул меня за плечо и привёл в некое сознание. Это был один из тех мужиков, что нас нашли. Оказывается, он уже достаточно давно ко мне обращался, а я ничего не слышала, только, как выяснилось, пробила его нутро диким животным взглядом. Это стало понятно позже по его речи.