– Лучшее, потому что ещё и бесплатное, – Шло стряхнул с флейты капельки сока срезанных растений. Галош поднял добытый обед и поделился с другом. Сдув прилипшую пыль, Шло самозабвенно вгрызся в золотистые семена. – Ой… Как… Соли бы… Почему мы раньше так не сделали? – он оторвался от трапезы, увидев быстро удаляющегося коллегу. – И что это такое? – земля задрожала под его ногами. – А это что такое?!
– КУ-КУ-РУ-ЗА! – голос доносился отовсюду, как если бы воздух воспользовался правом речи. Через два толчка над флейтистом возвысился гигант метров двадцать высотой. Он неуверенно стоял на цыпочках, чтобы пятками случайно не раздавить недельный запас урожая и озирался по всем частям света. – НЕЛЬЗЯ КУ-КУ-РУ-ЗУ КОРОЛЯ!
Гигант зачесал волосатую грудь, больше походившую на дикие джунгли, и из нее что-то посыпалось. Размером со спелую тыкву шары чуть не зашибли человечка внизу, вонзившись в каких-то метрах от него. Парализованный Шло не мог произнести внятно и слова из-за ужаса и набитого зернами рта. Рядом с ним в упавшем снаряде треснула скорлупа и появилась измазанная фиолетовой слизью клешня. «Надо было все-таки извиниться перед мамой», – с сожалением подумал про себя музыкант.
Правильно говорят: «Искренняя совесть просыпается лишь на пороге смерти».
Из семи окружающих его яиц вылупились восемь существ (была пара близнецов). Голодные и пищащие они окружали флейтиста, щелкая клешнями, способными перекусить металлические прутья. Одно из существ с несформировавшимися задними конечностями подползло к початку на земле и начало ловко измельчать его мелкими острыми лапками вокруг пасти, точно опытный повар, если бы тот мог держать не один, а сразу двадцать ножей. Тела закрывал уродливый панцирь с множеством фиолетовых бугорков, покрытых полупрозрачной пленкой. Просвечивающее сквозь них солнце проявляло дергающиеся внутри черные комочки.
Иногда даже от самого мерзкого зрелища невозможно оторваться. Шло морщился, дрожа от отвращения, не заметив, как клешня одного из существ тянулась к нему сбоку. Она клацнула на уровне шеи музыканта, но тот успел среагировать и пригнуться. По земле проехалась верхняя половина срезанного цилиндра.
Шло обратил взор к гиганту, точно к божеству в минуту отчаяния. И вдруг его осенило:
– А-А-А-А-А-А! – вырвалось из глотки Шло.