Игрались чудные, тонкие лучи. Веял чудный бриз с побережья моря. И тот манил за собой. Бродяга Николай Ипполитов весело зашагал по пляжу на босу ногу. И слегка оправил свою бумажную пилотку. Глаза слегка пьяные сияли. Он натужил руки, в которых держал свою спортивную сумку. И слегка улыбнулся. Его окружали верные псы Клык, Мустанг, Малыш, Пупс и Ромео. И те бежали вперёд, словно за своим вожаком в пустыне. И тот вёл их самым безопасным путём. Николай дышал свободно. И любовался местным колоритом. Он чутко осмотрелся. И слегка замечтался, глядя на оголённую даму Викторию Жужину. Она стояла в золотистом купальнике. Тело плюс-сайз. Лицо не лишено красоты. Волосы средней длинны, русые. Глаза как у рыси. Она наклонилась, выпятив свою большую пятую точку. И Николай, проходя мимо, тут же ударил рукой милашку по икристым ягодицам. Она резко выпрямила спину. Глаза округлила. И дурно глянула на проходимца Николая.
– Вот же нахал… Попадись мне ещё… Я тебе морду набью… И собаки ещё с ним… Козёл блин…, – сказала Виктория.
Псы лихо пробежали мимо взволнованной женщины. Она махнула рукой. И пёс Мустанг скверно покосил глазами. И недовольно фыркнул.
– Ууууаааааввв, – гавкнул он.
– Я тебе сейчас гавкну… Вот же придурок…, – добавила Виктория.
Дали морские, широкие завораживали. Повеял тонкий ветерок. Николай шагал важно. И слегка погладил свою бороду. И бегло гляну на своих питомцев. Те не отставали ни на шаг. И, казалось, со стороны, что это охрана важного деятеля. Николай дышал ровно. И смотрел прямо на дикие красоты. В глазах чуть рябило. И там отражалась, как в зеркале реальность. И золотистый песок, и гуляки, и разноцветные зонтики, и столики, и яхты вдали с белыми парусами, и красивые горизонты. Воздух сотрясал праздный гул. Николай тут же засмотрелся на оголённых молодых девушек, которые стояли на пляже. Они делали селфи на свои новомодные смартфоны. Николай живо подошёл к длинноногой Софии Самодуровой. И, бросив сумку, нежно прихватил ту за пояс. И обнял. И тут же слегка приподнял, используя свои сильные руки. Софья свела брови. И напряглась. Её сексуальные «яблочки», спрятанные в серебристый лифчик, забавно вздрогнули. Ни милом лице выказалась гримаса. Глаза округлились цвета ванили.
– А ну отпустите меня… Вот же урод несчастный… Отпусти меня… От тебя пахнет пивнушкой…, – закричала Софья.