Идея изменить мир оставшихся в живых людей, никогда не оставит в покое Трэвиса, его цели и устремления не запереть ни в одной клетке мира. Парню казались все вокруг трусами и лентяями. «Почему же всех всё устраивает?» – Размышлял часто он. – «Это рабство у столбов. А вдруг в один момент придёт дикий ветер, и поломает их? Что дальше? А всех всё устраивало, так сладко сидеть им в этой зоне комфорта…» Нет, однозначно найти ЭирЗон – это цель всей жизни молодого лидера, будущего капитана и командира. Он считал, что жизнь не обязательно должна быть настолько примитивной – кухня, койка, провизия, собрания. Кухня, койка, провизия. Кухня, койка, туалет. Койка, туалет… Эти цикличные действия вызывали ненависть в юном горячем сердце парня. Ненависть к прошлому поколению, ненависть ко всем вокруг, ненависть к самому себе. Хотелось кричать. «Нет, если я сдамся – то стану социофобом или социопатом, как их там… меня же разорвёт изнутри на части… нет, на молекулы, даже»… – Шептал он сию секунду себе под нос.
Одна половинка ворот распахнулась, и по журчанию стало ясно, что вода слегка закапала из пожарных систем на плиточный пол. И это всё, ни звуков сирены, ни охраны не было слышно. Вокруг лишь кромешная тьма и пластиковые шоркающие звуки от попадавшего внутрь уличного морозного ветра на разные пластиковые детали.
– Быстро, погнали, у нас от силы пять минут, чтобы уйти красиво! – Шепнул Трэв.
Ребята, засуетившись, прошли далеко вглубь здания и спешно выбрали подходящий по комплектации спасательный трак, с локатором и ветро-генератором на крыше, лопасти которого должны были всасывать воздух, а те вращательные движения преобразовывать в ток. Красавец был подключён кабелем к зарядке, и оказался в полной «боеготовности». Преступники на тихом ходу подкатили их свежевыкрашенный трак на место взятого, накрыв его прозрачной силиконовой накидкой, которая казалось, и прилипла тот час к ещё сырой краске. На видном месте пришлось даже воду на полу подтирать, чтобы всё выглядело натурально не тронутым. Фонарь Эдвина лишь слегка залило водой из пожарных труб, но тот забарахлил тут же и засветил с перебоями. В полной неразберихе парочка растеряно решила уходить. Высунувшись на улицу в мокрой одежде, Эд начал обратно замыкать провода, чтобы двери теперь уже закрылись. Одежда мальчика за секунды начала покрываться ледяной коркой. Руки отказывались работать в перчатках, и он их снял. Глубокой ночью, чем по факту являлись эти пять утра, на циферблате метео-центра неоновыми цифрами загорелась надпись «—49с».